ЧЕХОВ И ЛИТЕРАТУРА ИРЛАНДИИ
Обзор И. М. Левидовой
В Каталоге Национальной библиотеки Ирландии1 мы находим сведения о многочисленных изданиях произведений Чехова на английском языке, имеющихся в фондах этого книгохранилища. Все они выходили в Англии и США, лишь один сборник "Пари и другие рассказы" в переводе С. Котелянского и Дж. М. Марри (1915 г.) издан одновременно и в Лондоне и в Дублине. Ведущим литературным языком в Ирландии, как известно, был и остается английский, однако несколько книг Чехова, вышедших в стране на ирландском языке, говорят о том, что деятельность поборников "Ирландского возрождения" в первые десятилетия нашего века не обошла стороной и произведения зарубежной литературы. В Каталоге учтены следующие книги, представляющие произведения Чехова в ирландских переводах: "Медведь". Пер. Ричарда О'Похлуха. Дублин, "Ирландская лига" 1923 г.; "Вишневый сад". Драма-комедия (буквально: "Смешная драма"). Пер. Маред Ника Макин. Дублин, 1935; "Рассказы". Пер. Маред Ника Макин. Дублин, 1939; "Свадьба". Пер. М. О'Кахань. Дублин, 1933.
Велика и неизменна читательская популярность чеховской прозы в Ирландии. Свидетельством давнего интереса литературной критики к творчеству русского писателя являются две статьи о нем, появившиеся еще в 1926 и 1927 гг. в либеральном еженедельнике "Айриш стейтсмен", который выходил под редакцией писателя Джорджа Рассела и пользовался влиянием в демократических кругах (независимая позиция этого издания вскоре привела к тому, что оно было закрыто)2. Автор одной из статей, о которых мы имеем лишь библиографические сведения, скрыт под инициалами. Однако хорошо известны работы и высказывания о Чехове, принадлежащие выдающимся ирландским писателям, пользующимся известностью далеко за рубежами страны. Подробно писал о нем Фрэнк О'Коннор (1903—1966) — его работам о Чехове посвящена специальная публикация в этой книге. Старейший романист, новеллист, критик Шон О'Фаолейн посвятил Чехову целую главу в своем исследовании о новелле3. Глава эта представляет собой небольшой критико-биографический очерк и соседствует с очерками о европейских мастерах новеллы — Доде, Мопассане и других. В качестве эпиграфов автор взял выдержки из писем Чехова Суворину, а главным предметом анализа сделал рассказ "Верочка", который в высшей степени характерен для Чехова. Здесь же помещен перевод "Крыжовника", — О'Фаолейн считает его одним из лучших рассказов, когда-либо написанных*.
С восторженной любовью относился к Чехову Шон О'Кейси, неоднократно писавший о нем, начиная еще с 40-х годов. "В чем для меня значение творчества Чехова? — Он мой друг, он великий писатель, великий драматург, великий человек. Время от времени он приходит ко мне, усаживается рядом, и мы принимаемся беседовать. Он присоединяется к Шекспиру, Шоу, Уитмену и другим, и я отлично провожу время в их обществе"4. При всем своем энтузиазме О'Кейси, однако, менее, чем кто-либо, испытал воздействие Чехова, хотя представляется не лишенным интереса вопрос о сравнении некоторых элементов его драматургии с чеховской. Вообще, как отмечает в частности Э. Мэлоун в своем исследовании "Ирландская драматургия", русская классическая драма не оказала заметного влияния на ирландскую, такого, например, как Ибсен. Но с другой стороны, пьесы таких русских писателей как Чехов, Гоголь или Тургенев легко могли бы сойти за произведение ирландского автора. Можно найти многое из Ирландии в самой атмосфере "Вишневого сада"5. Иначе обстоит дело с ирландской прозой, особенно жанром новеллы. Здесь сильнейшее влияние Чехова общепризнано. Сами писатели, выступающие как исследователи чеховского творчества, говорят о "масштабе и действенности чеховского присутствия". Уильям Тревор, интересный и бесспорно близкий к Чехову англо-ирландский прозаик, следующим образом объясняет исторические обстоятельства, с которыми было связано это явление: "Викторианский роман поднял голову в ту пору, когда Ирландия была не готова его воспринять. Ирландцы — охваченные недовольством, зажатые в тисках бедности, угнетенные, не располагали досугом и энергией, чтобы создавать произведения подобного размаха и объема. Но зато в Ирландии, особенно в сельских местностях, продолжало процветать искусство рассказа... жанр рассказа, во всех его видах, был еще весьма живучим в Ирландии в ту пору, когда Чехов решился вывернуть наизнанку эту литературную форму. Именно неиссякаемая энергия, присущая ирландскому рассказу, способствовала тому, что маленькая революция, совершенная Чеховым, оказалась для нас столь органичной и увлекательной и захватила воображение нескольких поколений наших писателей"6. Ирландская новелла теснейшим образом связана с освоением "уроков Чехова". Называя конкретные имена, следует начать с Джеймса Джойса, хотя вопрос о возможности влияния Чехова на раннего Джойса (в частности на книгу его новелл "Дублинцы", которая писалась в 1904—1907, а вышла в 1914 г.) остается и поныне открытым.
Джойс, как отмечают его биографы, настойчиво отрицал свое знакомство с книгами Чехова в пору создания "Дублинцев". Самый факт, что такие предположения возникали, свидетельствует в этом случае о явной близости писателя к "чеховской школе". Е. Ю. Гениева во вступительной статье к однотомнику Джойса, вышедшем в Москве в издательстве "Прогресс" на английском языке7, делает ряд интересных и во многом убедительных наблюдений над "чеховскими элементами" в прозе Джойса — автора "Дублинцев", реалиста, сатирика, тонкого психолога, мастерски создающего настроение. Но видимо речь должна идти все же не о прямом и непосредственном влиянии, а скорее о "перекличке" с западноевропейской психологической новеллой того времени, новеллой, которая уже начинала испытывать воздействие метода Чехова.
Во введении к публикации "Фрэнк О'Коннор о Чехове" (см. ниже) М. А. Шерешевская отмечает роль, которую сыграло искусство Чехова в формировании этого крупного ирландского новеллиста — обусловленный широким демократизмом выбор сюжетов и персонажей, внимание к "трагизму мелочей жизни" (М. Горький), сочетание социальной проблематики с психологической глубиной. Все это бесспорно, именно этими свойствами чеховская новелла и вдохновляла когорту ирландских писателей, которым суждено было в 20—30-х годах стать мастерами этого жанра: Фрэнка О'Коннора, Шона О'Фаолейна, Лиэма О'Флаэрти8.
Две монографии специально посвящены творчеству Шона О"Фаолейна-новеллиста. П. А. Дойл пишет в своем критико-биографическом очерке, что, по собственному признанию О'Фаолейна, сильнейшее воздействие оказали на него Тургенев и Чехов. "Следуя чеховским образцам, О'Фаолейн предлагает нам реализм, сочетающийся с лиризмом, настроение, сострадательность, глубокую осознанность тайны человеческого бытия и объективость (отстраненность), питаемую чутким восприятием и проницательным умом". Автор находит, что О'Фаолейн "более поэтичен и созерцателен, чем Чехов, и ему в меньшей степени присущи отстраненность и дар иронии"... Подобно Чехову, О'Фаолейн по сути своей — оптимист, он все еще верит в человечество9.
В работе Д. Риппьера "Рассказы Шона О'Фаолейна. Исследование его повествовательной техники"10 рассматривается композиция рассказа "Любуясь видом", в котором как бы вынесены за кадр предыстория главного персонажа Ханафана и самый ход его размышлений. Читатель узнает о тайной горести Ханафана лишь по косвенным признакам, по его действиям. Таким образом, О'Фаолейн останется "холодным" в чеховском смысле слова, не будучи ни бессердечным, ни безыскусным, — говорит Риппьер. И тут же разъясняет читателю, что он имеет в виду, процитировав отрывок из письма Чехова Л. Авиловой.
Многим обязана "чеховской школе" и Элизабет Боуэн, англо-ирландская писательница (см. о ней в статье "Чехов и современные английские новеллисты (к проблеме влияния)" в наст. кн.).
В 1981 г. в ирландском издательстве вышел новый английский перевод "Трех сестер", принадлежащий видному ирландскому драматургу и новеллисту Брайану Фрилу11. "Три сестры" в переводе Фрила были тогда же поставлены во вновь созданном театре "Филд дэй" (художественные руководители Стивен Рэй и Брайан Фрил). Театр находился постоянно в Дерри (Ольстер) и гастролировал по всей Ирландии.
Перевод Б. Фрила выразителен, эмоционален, поэтичен. Чувствуется стремление автора войти в атмосферу пьесы, есть немало остроумных находок, хорошо передана характерность речи многих персонажей. Однако его нельзя назвать точным. Речь идет не о буквализме — в "версии Фрила" содержатся сознательные отступления от текста оригинала. Прежде всего — это своего рода режиссерские ремарки, поданные как авторские. Затем — небольшие, но довольно существенные вставки, дописки к репликам действующих лиц. В речь Тузенбаха, например, вводятся слова: to coin a phrase ("если можно так выразиться"), видимо, чтобы подчеркнуть его неуверенность в себе и смущение перед собственным пафосом. И это выражение иногда шутливо повторяют другие. Вершинин (см. акт 4) благодарит Ольгу "за терпимость" ("Вы всегда не одобряли наших отношений с Машей"). Кулыгин (там же), надев усы и бороду, произносит, изображая немца-учителя, нечто о "трех красивых сестрах, которые сидят в саду". Наташа, восхищаясь своими детьми, употребляет такие эпитеты как "очень эстетично" и "интеллектуально". Во втором акте появляется элемент мюзикла: хором исполняется "песенка" на слова Чебутыкина "Бальзак венчался в Бердичеве". Сам Чебутыкин напевает какие-то популярные в Ирландии романсы. Смысл этих "вольностей" выявляется легко: сам Фрил отмечает, что он стремился воссоздать пьесу "в ритмах ирландской речи", то есть максимально приблизить ее к восприятию сегодняшней читательской и главным образом театральной аудитории, к восприятию своих соотечественников12 изменения в большинстве своем не нарушают общего тона пьесы, а мысль Чехова Б. Фрил всегда передает точно и проникновенно.
Премьера "Трех сестер" в "Филд дэй" прошла с большим успехом, чему немало способствовал тот факт, что перевод был выполнен ирландским писателем. Это — значительное событие в истории постановок пьес Чехова в Ирландии, истории достаточно богатой. Известно, что в начале 20-х годов кружки любителей, ставивших пьесы на ирландском языке, играли Чехова13 того, как он был создан в 1899 г. Э. Мартином и У. Б. Йейтсом). Во втором своем сезоне — в 1915 г. — здесь был поставлен "Дядя Ваня". Дублинский театр "Гейт", открывшийся в 1928 г., показал зрителям "Вишневый сад" и "Чайку". С 30-х годов чеховские пьесы ("Вишневый сад", "Три сестры") идут на сцене Национального театра Ирландии — Театра Аббатства ("Эбби")14. В послевоенные годы театр "Гейт" возобновил свой спектакль "Чайка". Интересные записи о том, как шла подготовка спектакля, мы находим в книге художественного руководителя театра, старейшего ирландского режиссера, актера, драматурга и художника Михола Мак-Лиэмора "Каждый актер на своем ослике"15 — путевом дневнике, рассказывающем о гастролях театра в Египте и на о. Мальта в феврале — мае 1956 г. Репетиции "Чайки", видимо, начались еще в Дублине, но премьера состоялась в Каире. Сам Мак-Лиэмор играл Тригорина. Вот несколько выдержек из этого дневника:
«3 марта. Каир. Весь день усиленно работали над "Чайкой" в Балетной комнате за сценой. С огромной радостью я обнаружил, что роль Тригорина выучить легко. Что, конечно, не означает — легко сыграть. Возможно, что и у Чехова в его русском тексте звучит такая же прекрасная, лишь ему присущая музыка (как у Шекспира, Йейтса, Уайльда) — трудно судить об этом по переводу с незнакомого языка. Но в одном можно быть уверенным: ему присущи ясность, душевная чистота и потрясающее чувство правды. Со своим могучим и нежным даром проницать и раскрывать тайны натуры человеческой он так близко подходит к вам, что остается лишь последовать за ним, а затем — прислушаться к биению собственного сердца. Как же он был велик. Какую любовь, смешанную с восхищением он вызывает!»
Далее в почти ежедневных записях постановщик прослеживает ход репетиций, размышляет об игре исполнителей, иногда спорит с их трактовкой роли. Актриса, играющая Нину Заречную, молодая католичка, обладающая довольно сложным характером и большой уверенностью в себе, на его взгляд, стоит перед опасностью не донести до зрителя простоту Нины — "простоту чайки" и свойственную ей неуверенность в своих силах. Что же касается исполнительницы роли Аркадиной, то, говорит Мак-Лиэмор, «мне кажется у нее есть только один крупный недостаток, — она упорно хочет видеть в госпоже Аркадиной женщину мягкосердечную и слезливую. Удивительную сцену, в которой Аркадина рыданьями и жалобами вынуждает Тригорина вернуться к ней, она играет на полном серьезе, словно именно таков характер героини. А между тем, как мне кажется, это лишь часть обширной хитроумной постройки, прочие составляющие которой — блистательная ловкость и затаенное, торжествующее, пусть даже наполовину неосознанное чувство своей власти. Я вижу в Аркадиной грандиозную по своей душевной беспечности и гибкости тираническую натуру, а вовсе не слезливую жертву собственных страстей. — "Но, послушай, — говорит она, — ведь Аркадина любила его, безумно, безнадежно, и он любил ее также, они были необходимы друг другу. Не пытайся меня разубедить, я все равно не поверю, что это не так!" А я почему-то не могу передать ей свою убежденность в том, что потребность в человеке и давняя привычка, даже подкрепленная привязанностью — еще не обязательно любовь. 31. III. Наконец-то премьера "Чайки". Генеральная репетиция с 11 утра, завтракали на сцене... Вечером. Все мы очень утомлены, но чувствуем, что спектакль получился... Всех нас весьма взволновало присутствие советского посла... Однако он аплодировал вовсю, привстав со своего места в ложе, и мы получили гигантского размера венок из кроваво-красных роз... 13. V. Валетта (Мальта). Вот мы и заканчиваем здесь наш сезон. Шла "Чайка" и собрала самую лучшую публику за все месяцы нашего турне, а после спектакля, разумеется, произносились речи, полные горячих чувств».
— был автором перевода16.
В 70-х годах драматургия Чехова была представлена в репертуаре театра "Эбби" "Ивановым", "Чайкой", "Тремя сестрами" (кстати, "Чайку" оформлял М. Мак-Лиэмор). Национальный театр Ирландии помогает провинциальным труппам и любительским коллективам; благодаря такой помощи жители портового района Дублина увидели в 1972 г. "Дядю Ваню". Важным событием в театральной жизни Дублина оказалась постановка в "Эбби" "Вишневого сада" советским режиссером М. Кнебель. В 1978 г. еще один советский театральный деятель работал с коллективом этого театра над чеховской пьесой: В. Монахов поставил "Дядю Ваню" для XX Дублинского театрального фестиваля.
«Должен отметить, — сказал он по возвращении корреспонденту "Советской культуры", что творчество А. П. Чехова любят, знают и понимают в Ирландии... Наша совместная работа шла более двух месяцев и все это время я ощущал необыкновенный творческий подъем всего коллектива»17.
***
Сама личность Чехова — человека и художника — продолжает притягивать к себе воображение поэтов, писателей. Совсем недавний пример такого непосредственного отклика — стихотворение Шеймаса Хини, одного из наиболее талантливых ирландских поэтов нашего времени "Чехов на Сахалине". Оно опубликовано на страницах буклета, выпущенного театром "Филд дэй" к премьере "Трех сестер"18 и, как сообщает автор, возникло благодаря беседам о Чехове между Хини и Брайаном Фрилом, переводившим пьесу.
Итак, он "заплатит свой долг медицине".
Но сначала на берегу океана он выпил коньяк,
Повернувшись спиной ко всему, что увидел, поехав на север.
Голова закружилась, все неслось, как тюменская тройка.
С высоты тридцати своих прожитых лет
И видел себя в глубине, как сквозь прозрачную воду,
Как с палубы смотрят в прозрачные воды Байкала.
Та сибирская даль, тот север был еще югом.
"Чтоб тебя уязвило!"19
Ему ли, рожденному, можно сказать, под прилавком,
Не знать в этом толка? Даже певчему в праздничном храме
Не изведать такого святого блаженства.
Звякнули брызги стекла, как арестантская цепь.
Этот звон, это лязганье будут тащиться за ним
Все ближайшие месяцы.
Он будет брести и брести в поисках нужного тона —
Чтобы преодолеть боль от невыносимых картин
Истязания людей.
Он, который по капле выдавливал рабскую кровь
И проснулся свободным, — брел за каторжными вслед через весь Сахалин.
1 По сведениям, присланным директором Совета искусств Ирландии Колмом О'Брайаном.
2 O'H., P. S. A. P. Chekov // Irish statesman. 1926. April 10. P. 132; Fox R. M.
3 O'Faolain S. Anton Chekhov, or The persistent moralist // O'Faolain S. The short story. L., 1948. P. 76— 97. См. в наст. кн. с. 543—554.
4 О'Кейси Ш. 12. С. 3. См. также: On Chekhov // National affairs. Toronto, 1954. Oct. P. 19—20; O'Casey S. One of the world's great dramatists // O'Casey S.
5 Malone A. The Irish drama, L., 1965. P. 244.
6 Trevor W. // Times Literary Supplement, L., 1981. Febr. 6. P. 131.
7 Джеймс Джойс // В кн.: Joyce J. Dubliners. Portrait of the artist as a young man. M.: Progress, 1982. P. 28—30.
8 См. Roberts P., Colgave G. Operation survival. (The Dublin theatre festival.) // Plays and players, L., 1967. Dec., № 3. P. 46.
9 Sean O'Faolain. N. Y., 1968. P. 73—74, 84—85, 95, 125, 127—129.
10 Rippier J. St. The short story of Sean O'Faolain. Gerrards Cross, 1976. P. 60—67.
11 Chekhov A.
12 Из письма, сопровождающего присланный в редакцию экземпляр перевода "Трех сестер".
13 Yeats W. B. Uncollected prose. L., 1971. Vol. 2. P. 445; F. O'Connor. My father's Son. 1969, p. 61.
14 Boyd E. Ireland's literary Renaissance. L., 1925. P. 89; Theatre Arts Monthly, N. Y., 1935. Dec. P. 886; Malone A. The Irish drama. L., 1965. P. 89; "Эбби" борется, "Эбби" побеждает. // Сов. культура. 1973. 16 янв.
15 MacLiammoir M. Each actor on his ass // Transl. from the Irish. L., 1961. P. 97, 122, 148—150, 176.
16 См.: Ирландский театр и драматургия // Театр. энциклопедия. Т. 2.
17 Коротков М. Ирландия знает Чехова // Сов. культура. 1978. 5 дек.; Ирландский "Дядя Ваня" // Веч. Москва. 1978. 26 окт.
18 Heany S. Chekhov on Sakhalin. A poem // Field Day Company presents Chekhov's "Three sisters". Derry, 1981.
19 Чехов А. П. Из Сибири (XIV—XV).
* Глава о Чехове также публикуется в наст. книге.