ПРЕДИСЛОВИЕ
Задача книги — дать опыт системного, в пределах взятых пьес, драматургического анализа. Основные понятия и принципы последнего в русской теоретической литературе не освещены. Теоретическое обсуждение вопросов словесного искусства и методологических путей их разработки, характерное для наших дней, почти не коснулось проблем того словесного жанра, который именуется „драмой“. Перед исследователем драматического творчества лежит обширное поле пьесных материалов, еще не классифицированных по стилеобразующим признакам, не систематизированных по группам-разновидностям, не описанных по основному, формирующему пьесу, композиционному принципу. Но исследователь-систематизатор неизбежно превращается в теоретика, утверждающего рациональные пути и приемы описания материала. Вот почему и настоящая книга является не столько исследованием вопросов теории драмы, сколько опытом оправдания конкретных приемов композиционно-стилистического анализа определенной группы драм, приемов, предварительно обсужденных в вводной части книги.
Материал книги — описание драматического стиля Чехова. Определяя драматургическую практику Чехова, как единый путь практического разрешения его новаторских замыслов и тенденций, следя за сменой его драматических композиционно-стилистических систем, мы охватываем проблему драмы в индивидуальной практике одного драматурга в двояком разрезе: в разрезе динамическом — „исторический“ путь становления формы в характеристике хронологического ряда пьес (задача, в сущности, историко-драматическая), и в разрезе статическом — анализ готовой, „сложенной“ формы, утвержденного автором в опытах отдельных пьес композиционно-стилистического принципа.
В плане книги, помимо материала анализа, использованы авторские высказывания, как метод установки задания пьес и проверки выводов анализа1*).
Проблемы драматургического анализа не исчерпываются обсуждением и описанием приемов драматической техники, предлагаемыми в настоящей книге, посвященной исключительно характеристике бытовой драмы в практике одного мастера. Равно как проблема чеховской драматургии и ее новаторской роли в истории русской драмы конца XIX в. не исчерпывается сделанной нами стилистической характеристикой. Сюда не вошел круг вопросов, связанных с генетическим разрезом тех же проблем или же с рассмотрением последующей литературной судьбы композиционно-стилистических элементов чеховской драмы.
неиллюстрированных в тексте. Автор надеется вернуться к ним в специальных этюдах.
Январь 1925 г.
Примечания
1*„Горе от ума“: „Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным. Следст. не осуждаю ни плана, ни завязки, ни приличий комедии Грибоедова. Цель его — характеры, и резкая картина нравов“.