О. Л. Книппер - А. П. Чехову
11-ое сент. [1902 г. Москва]
Как я счастлива от твоего сегодняшнего письма, дорогой мой! Значит, тебе легче, слава Богу. Как это мучительно думать о тебе и знать, что тебе нехорошо и не ешь ты опять.
У меня сильный насморк, адский, глаза выворачивает, приму хины и завтра тоже. Лихорадит. Маша вернулась с совета1 и просила тебе передать, что деньги она получила. Вечер сидела я одна и музыканила.
Днем заходил Вишневский. Он тебе будет писать. Все радуется, как хорошо дело ведет и дешевле все устраивает2. Вспоминали Любимовку. А ты ее не забыл? Надо будет с Машей съездить туда.
Завтра пойду на репетицию, а то без меня размечали первый акт. Надумываю фигуру Насти. Трудновато будет. Пробовала сегодня. Театра я еще не видала3.
Сегодня утром шаталась с Машей по магазинам, покупали то да се.
лежала. Я бы тебя гладила, целовала, понежила бы. Хочешь, Антончик? Помнишь, как мы леживали в Любимовке, в моей комнате на тахте, и солнышко заходило, и так все было мирно, тихо и так чудесно освещено? Помнишь? Как было хорошо.
Отчего ты так против переводов? Тебе ведь все равно, а гонорар бы получал. Ответь потолковее Валерии Алексеевой. Она славная.
Ну, дусенок мой, надо идти греться в постель и принимать хину. Кончаю, до завтра.
Тебе не скучны мои письма? Т. к. у меня в голове одна преобладающая мысль, то все кругом как-то стушевывается, и я равнодушна ко всему почти и оттого пишу скучно и однообразно. Целую тебя и ужасно хочу видеть твою улыбку и твои глаза. Будь здоров, дусик, родной мой. Обнимаю горячо, целую ухо и затылочек.
Твоя собака
1 С педагогического совета гимназии.
2 А. Л. Вишневский наряду с актерской работой заведовал хозяйственной частью театра.
3 Имеется в виду новое здание в Камергерском, где заканчивалась подготовка к открытию сезона.