О. Л. Книппер - А. П. Чехову
30-ое сент. [1902 г. Москва]
За твои последние письма, дусик мой, целую крепко-накрепко. Не дождусь тебя, дорогой мой. Ужасно хочу тебя видеть, тебя слышать, тебя обнимать.
Только что вернулась с Божедомки, где "марали" (играли) 3 акта "На дне" при Горьком. Играли вяло, скучно. Все волновались, что автор смотрит самую черновую работу, а по-моему, это хорошо. По крайней мере они высказались с Алексеевым, чего каждый хочет. Алексеев, конечно, волнуется, потому что Горький, как не актер, хвалит тех, кто идет чистенько на общих тонах. Устали все сильно. Долго слушали, что говорил Горький. Мария Петр. была; она выглядит очень хорошо, свежа и бодра и играть будет. Все сетует, что нет твоей пьесы и потому она без роли.
1, с кот. мы и беседовали большую часть времени. Появился Влад. Ив., очень слабый; это история скверная и продолжительная у него. Воспаление среднего уха. Теперь ему лучше все-таки. Он говорил о тебе. Все говорят о тебе и не могут помириться, что ты из-за денег выходишь из пайщиков, как будто твоя главная подмога в деньгах. Конст. Серг. ведь писал тебе?2 Приедешь, переговоришь обо всем.
Сегодня утром Гриневский привез электрич. машину и электризовал меня. Думаю, что поможет и что плечо и рука не будут болеть. Кишки мои понемногу приходят в норму и действуют.
Завтра напишу тебе хорошее письмо, а сейчас устала, золото мое, иду спать. Завтра октябрь. Сегодня целый день шел мокрый снег. Целую, обнимаю и ласкаю мужа моего ненаглядного.
Твоя
Умоляю есть хорошенько. На коленях горячо умоляю. Целую тысячу раз.
До свиданья.
Примечания
1 Свояченица
2 См. письмо К. С. от 28 сентября (КС-9, т. 7, No 275) и ответ А. П. от 1 октября.