О. Л. Книппер - А. П. Чехову
9-ое дек. [1902 г. Москва]
Меня целый день беспокоит, что я не писала тебе вчера, ненаглядный мой! А не писала, потому что нехорошо себя чувствовала. Пришли нежеланные гости, и надежды на Андрюшку рушились. Антончик мой, неужели не будет у меня детей?! Это ужасно. Доктора, верно, врали, чтоб утешить меня. Ну, подождем, будем надеяться. Дусик мой! Мне хочется говорить тебе мягкие, нежные слова и целовать тебя. Мне хорошо около тебя, как-то крепко хорошо. Мне и поплакать хочется, чтоб ты меня гладил и прижимал и утешал бы. Хороший ты мой.
Погода, значит, скверная? А у нас все морозы. Сегодня я целый день сижу дома и счастлива. Перетащила зерк. шкаф в спальную, а в угол в кабинетике поставила chaise-longue и около - стол солидный из спальной и на нем книги. По-моему, так лучше, и места как будто больше. А впрочем, все равно.
смотреть. Очень хорош Москвин, удивительно хорош. Я смотрела третий акт после своей сцены. Каждое его слово ловишь. Хорош Качалов; у Конст. Серг. еще не все сделано, но будет хорошо. Нехорош Клещ - Загаров. Остальные, по-моему, хороши. Меня вчера похвалили: я первый раз пробовала новый тон. Маша говорит, что очень хорошо и узнать меня нельзя. Но еще не разработано у меня. Беда, что у меня многое является во время игры, чего я и не придумывала, и надо бы запомнить. Декорация 3-го акта очень хороша. Скандал надо будет смягчить. Положим, Мария Фед. вчера орала неистово, сплошно; когда разделает, то выйдет. Я думаю, успех будет огромный.
После репетиции я сильно устала и лежала. Сидела у меня Надежда Ив., д. Саша и Николаша. Над. Ив. читала мне по-франц. "La Samaritaine" - Rostan'a1. Позднее приехала мама; был Влад. Ив., которого я еще раньше просила позаняться со мной, когда у меня ничего не выходило, а теперь тончик сама нашла, да и уставши была, не могла бы работать все равно.
Шнап наш носится по комнатам, рвет конторки, но не дебоширит. Ему хорошо будет в Ялте; мне жаль видеть эту породу в комнатах. Маша, пожалуй, не согласится везти его, да и трудно одной.
Перечитывала я Гаршина - наивно. Работаешь ли ты, мой поэт изящный? Что пишешь? Кланяйся всем. Целую тебя, моего ненаглядного, красивого. Целую много раз и обнимаю так, чтоб одно ребрышко хрустнуло.
Твоя Оля
1 В пьесе Э. Ростана "Самаритянка" ("Евангелие в трех частях") одно из действующих лиц Иисус Христос.