О. Л. Книппер - А. П. Чехову
10-ое авг. 1900 г. [Москва]
Сидела, разбиралась за письменным столом - поглядела на твои карточки, и глядела долго и много думала. И ужасно мне стало хорошо на душе от сознания, что ты меня любишь. И душа смягчилась, и захотелось опять писать. Балую я тебя, правда?
Нет, хорошо, что пишу, тем более что вчера послала такое кислое письмо. Мне вчера было очень скверно.
Как проводишь дни? Много ли народу надоедает тебе? Ходишь ли в город по вечеркам, отводишь ли душу с m-me Бонье.
Как поживает твой кабинет? Пыль вытирают? Сюртуки тебе чистят и желтые туфли или нет? Здоровы ли журавли? Во сколько вопросов - ответишь?
А самый главный вопрос приберегла под конец: когда ты приедешь? Ведь ты приедешь непременно. Было бы слишком жестоко расстаться теперь на всю зиму. Погода жаркая, сухая стоит. Я уже мечтаю, как поеду тебя встречать, представляю твое лицо, твою улыбку, слышу твои первые слова.
Знаешь, мне в Москве проходу не дают. Многие уверены, что мы уже повенчаны. Знакомым Савицкой передавали это в Кастрополе за факт. Элька слышала это в Алупке в купальне. Даже в Сергиевом посаде об этом очень усердно говорят, родных моих все поздравляют, а те физиономии вытягивают, т. к. ничего не знают.
Не смешно ли это все? Ты улыбаешься?
Ну покойной ночи, уже поздно. Целую тебя крепко, дорогой мой, и жду завтра письмо от тебя - получу? Страшно огорчусь, если нет.
Твоя Ольга.
Целую Машу, мою хорошую, и шлю привет домашним.