О. Л. Книппер - А. П. Чехову
31-ое марта вечер [1903 г. Москва]
Как поживаешь, дусик мой родной? Посиживаешь в садике? Журавли с тобой? Не грустишь? Не киснешь? Народ ходит к тебе? Обо мне вспоминаешь? Я драная стала. Седею ужасно. По утрам уже не сплю, а ворочаюсь с боку на бок, и руки засыпают ежеминутно. Вчера и сегодня подолгу сидела у Чемоданова. В четверг должна идти последний раз и потому спросила его, сколько должна ему. Он засуетился, законфузился, даже жалко его стало. Говорит, что товарищеские отношения с Ант. Павл. не позволяют ему брать, etc. Я, конечно, возражала - ну на том и покончили. Вчера я там видела художника Сурикова, кот. знаю по виду. Он мне уступал свою очередь, но я отклонила, очень уж долго ждали, а он еще дольше. Чемоданов нас рассудил, сказал, что займется с ним не долее 10 мин. После зубного была целый день у мамы, в самом тесном родств. кружке. После обеда все поехали провожать Карла Иван., а я осталась одна, села за рояль, начала петь. Вылезла Зина с Аннушкой и трогательно глядели на меня, вспоминали прежнее время, как я каждый день, бывало, пела. Я даже прослезилась. Потом пришла Надежда Ив., болтали с ней по-хорошему. Приехали наши, я опять пела, одна, и дуэты с мамой из "Пиковой дамы" пели.
Володя был, похудел сильно, работает вовсю и везде удачно. Но, по-видимому, бедняга, много страдает и терпит от тещи, и молчит ради Эли. Эля, как побывает у Книпперов, так все плачет дома, почему ее мама не такая, как Володина мама. А моя мать, ух, какой молодец.
1. После 3-го акта поднялись уже настойчивые аплодисменты. После 4-го вся труппа собралась позади, в декорации 3-го акта, и подъехали, как на карусели, при открытом занавесе. Эффектно вышло. Занавес долго не закрывался. Выкатили огромный мольберт и раздавали букеты всем дамам. Мне поднесли корзину от Соловьевой. Публика поднимала занавес, орала, галдела, мы бросали цветы и при открытом занавесе отъехали на вертящейся сцене. Вышло оригинально и красиво. Потом еще публика влезла на сцену и качала Конст. Серг. и Влад. Ив. Потом поехали в "Прагу", но не все. Там было славно. Говорили речи, но с юмором. Я с Муратовой выпили брудершафт.
Завтра именины Марии Петр. Алексеевой, я поеду к ней на шоколад. Из Москвы думаю выехать в пятницу. Цветочки твои стоят, хотя уже сохнут. На улице страшный ветер и пыль летит. Будь здоров, до скорого свиданья, дорогой мой, золото мое. Держу тебя крепко и целую без конца.
Твоя Оля.
Примечания
1 "На дне" (доход за эти спектакли составил 87 тысяч).