О. Л. Книппер - А. П. Чехову
31-ое марта [1904 г. Петербург]
Дуся моя, у меня отчаянный насморк, и я не знаю, как я буду играть завтра. Жду доктора, авось подправит, а то голос уж очень плох. Я с московской болезни никак не выправлюсь. Завтра будет тяжело играть.
Вчера мне не дали писать тебе. Была репетиция для Косминской, а вечером я смотрела Савину et c-nie. На первом "Цезаре" не была - сидела дома простуженная. Играли очень хорошо, прием был так себе, но в общем нравится, пресса почти что вся хвалит, хотя находит, что сказать; только "Новое время" выругало неистово, прямо неистово, скверно1. Прочтешь.
А тебе Буренин хорошее красное яичко поднес?!2 Вот старый грубый зверь!
Нашего Брута почти все хвалят: зато Беляев наложил. Хотела тебе телеграмму послать, да не знала, в какой форме, ничего выдающегося и определенного не было в зале.
Смотрела я "Месяц в деревне". Постановка Санина. Я все-таки люблю эту пьесу, представь - люблю. Савина удивительная мастерица, но местами была неприятна, манерна, и голос ее с непривычки утомляет. Хорош был Далматов. Давыдов и Варламов буффонили адски нехорошо3 пришла ко мне. Я с ней ходила за кулисы, к Санину, видела Савину, поговорила с ней на ходу. Она была вчера зла как черт - ее суфлер не приехал, и она паузила, перехватывала, забывала. Санин похудел, работает много.
Сегодня прошли весь "Вишневый сад". Была Андреева с свитой: с Горьким и Морозовым.
Сейчас получила второе письмо от тебя сегодня, родной мой. Спасибо.
Горький выглядит как бы смущенным, странный, несимпатичный какой-то. Что из этого выйдет! М. Ф. весела, мила. Мне неприятно видеть ее, и я не знаю, о чем говорить, и с Горьким как-то не вяжется. Сидит, точно чужой.
Прервал меня докт. Ордуханов, знакомый Стаховича и наш здешний, театральный. Оказывается, он меня знал в Москве 12 лет тому назад, вспоминал, как я удивительно танцевала. Всю меня выстукал, выслушал, велел смазывать глотку и нос, авось голос лучше будет. Он тебя помнит где-то на покровской даче, куда съезжались психиатры. Верно? Или я не так поняла?
Я сижу весь вечер одна. Завтра соберу тебе все рецензии о "Юлии Цезаре" и пришлю.
Прошло ли у тебя расстройство? Каких родственников боится Лулу в Ялте? У нее там никого нет. А ты ей не родственник. Это ты что-то фантазируешь.
Так я развожусь с тобой? Вот это сюрприз. От кого слышал?
О войне, дуся, не думай. Она не должна мешать твоей работе, твоей поэзии.
Ты говоришь, снять дачу на лето. Но ведь это будет дорого, - они хотят 700 р., так ее отдавали летом.
Ну, до завтра, родной мой, кринолинчик мой, будь здрав, весел и думай, что скоро уже надо собираться в Москву.
Сегодня ясный день был и на Невском масса нарядных экипажей и нарядной публики. Красиво.
Целую и обнимаю тебя.
Твоя Оля.
Примечания
1 В "Новом времени" 31 марта появилась обстоятельная статья о "Юлии Цезаре" Ю. Беляева, который изничтожил постановку, найдя в ней только отдельные удавшиеся частности, не приняв почти никого из исполнителей, а основную вину за провал возложил на К. С.: "... он, и только он, отнял у трагедии все ее качества, ни на минуту не увлекши судьбою своего героя и не поразив искупительной жертвой трагической развязки".
2 26 марта, накануне Пасхи, Буренин поместил в "Новом времени" "Критические очерки", направленные в основном против А. П., Художественного театра и "Русской мысли". Успех пьес А. П. он объяснял модой, рекламой и сомнительного качества трюками при их постановке в МХТ.
3 В. П. Далматов играл Ракитина, В. Н. Давыдов - Шпигельского, К. А. Варламов - Большинцова.