Немирович-Данченко Вл. И. - Чехову А. П., 27 октября 1899 г.

27 октября 1899 г. Москва

Ну вот, милый наш Антон Павлович, "Дядю Ваню" и сыграли¹. Из рецензий ты будешь видеть, вероятно, что некоторые грехи пьесы не удалось скрыть. Но ведь без грехов нет ни одной пьесы в репертуаре всего мира. Однако это чувствовалось в зале. Грехи заключаются: 1) в некоторой сценической тягучести 2 1/2 актов, несмотря на то, что из 50 пауз, которые ты видел², мы убрали 40. Постепенно, из репетиции в репетицию, убирали, 2) в неясности психологии самого Ивана Петровича и особенно - в "некрепкой" мотивировке его отношения к профессору.

То и другое зала чувствовала, и это вносило известную долю охлаждения. (Я стараюсь выражаться очень точно.) И вызовы, несмотря на их многочисленность, были не взрывами восторга, а просто хорошими вызовами. Только четвертое действие сильно и безусловно захватило всю залу, так что по окончании пьесы были и взрывы, и настоящая овация. И публика на 4/5 не расходилась в течение 15 минут вызовов.

Очень забирала публику простота сцен (на афише я оставил "сцены из деревенской жизни"), красивая и мягкая инсценировка пьесы, чудесный - по простоте и поэзии - язык и т. д.

Для меня, старой театральной крысы, несомненно, что пьеса твоя - большое явление в нашей театральной жизни и что нам она даст много превосходных сборов, но мы взвинтились в наших ожиданиях фурора и в наших требованиях к самим себе до неосуществимости, и эта неосуществимость портит нам настроение.

И в исполнении в первом представлении были досадные недочеты.

Было так. Первым номером, на голову дальше всех, пришел Алексеев, превосходно играющий Астрова (в этом - моя гордость, так как он проходил роль со мной буквально как ученик школы). С ним рядом шла Алексеева, имевшая громадный успех. Но на генеральных она была еще выше, так как здесь несколько раз впала в свой обычный недостаток - тихо говорит. Тем не менее в ней Москва увидела замечательную лирическую ingênue, не имеющую себе равных ни на какой сцене (разве кроме Комиссаржевской). И что хорошо: при лиризме она дает и характерность. Наибольшую досаду возбуждала в нас Книппер. На генеральной она произвела фурор, ее называли обворожительной, очаровательной и пр. Тут разволновалась и всю роль от начала и до конца переиграла. Вышло много поз, подчеркиваний и читки. Конечно, она со 2-го или 3-го представления пойдет отлично, но обидно, что в первое она не имела никакого успеха.

Калужский возбудил споры и у многих негодование, но это ты как автор и я как твой истолкователь принимаем смело на свою грудь. Поклонники Серебряковых разозлились, что профессор выводится в таком виде. Впрочем, кое-какие красочки следует посбавить у Калужского. Но чуть-чуть, немного.

Вишневского будут бранить. Нет образа. Есть нервы, темперамент, но образа нет.

Артем, Самарова, Раевская помогали успеху³.

Подводя итоги спектаклю по сравнению его с репетициями, я нахожу 5--6 мелочей, совершенных мелочей, которые засоряли спектакль. Но насколько это именно мелочи, можешь судить по тому, что одни из них уйдут сами собой, даже без замечаний с моей стороны. А другие - с одного слова.

эффектам. Но кое-что осталось. Это досадно. Однако со 2-го представления уйдет и это. Пьеса надолго, и, значит, страшного в этом ничего нет. Только досадно.

Первое действие прошло хорошо и было принято с вызовами 4 раза, хотя и без захвата. После 2-го, конец которого засорен пением Елены, против которого Ольга Леонардовна упиралась все 20 репетиций, вызовов было, должно быть, 5--6. После 3-го - 11. Впечатление сильное, но и здесь в конце соринка - истерические вопли Елены, против которых Ольга Леонардовна тоже упиралась⁴. Другая соринка - выстрел а не на сцене (второй выстрел). Третье (это уж не соринка) - Вишневскому не удалось повести на тех нотах, которые ему удавались на последних репетициях, а перешел на крик. И все-таки, повторяю, одиннадцать вызовов.

Четвертый же акт великолепно прошел, без сучка и задоринки, и вызвал овацию.

Для меня постановка "Дяди Вани" имеет громаднейшее значение, касающееся существования всего театра. С этим у меня связаны важнейшие вопросы художественного и декорационно-бутафорского и административного характера. Поэтому я смотрел спектакль даже не как режиссер, а как основатель театра, озабоченный его будущим. И так как в результате передо мной открывается много-много еще забот, то я чувствую себя не на высоте блаженства, что, вероятно, отразилось на моей к тебе телеграмме⁵.

Буду еще писать⁶.

Примечания  

Ежегодник МХТ, с. 122--123 (с пропуском): с. 201--204.

¹ Первый спектакль "Дяди Вани" в Художественном театре прошел 26 октября 1899 г.

² 24 мая 1899 г. Чехов присутствовал в Москве на репетициях "Дяди Вани" в Художественном театре.

³ О. Л. Книппер исполняла роль Елены Андреевны, А. Л. Вишневский - Войницкого, А. Р. Артем - Телегина, М. А. Самарова - Марины, Е. М. Раевская - Войницкой.

⁴

⁵ В телеграмме, посланной Немировичем-Данченко и артистами Художественного театра после первого представления "Дяди Вани", говорилось: "Вызовов очень много после первого действия, потом все сильнее, по окончании без конца..." (Летопись, с. 588),

⁶ 30 октября Немирович-Данченко телеграфировал Чехову: "Второе представление театр битком набит. Пьеса слушается и понимается изумительно. Играют теперь великолепно. Прием -- " (Немирович-Данченко, с. 204).