Иваненко А. И. - Чехову А. П., 28 мая 1890 г.

В настоящую минуту Ваш покорный легкомысленный человек наслаждается чудным видом, дышит чудным воздухом и вспоминает Вас. Каково-то Вам дышится, какие виды окружают Вас, по каким дебрям несут Вас сибирские рысаки? Дай Вам Бог, а я начну с Москвы. После Вашего отъезда Корнюшин²⁰ дом быстро и заметно начал пустеть. Весь строй и порядок жизни нарушились, Марья Павловна с неделю сильно прохворала, началась уборка мебели и библиотеки, в которой и я принимал, по силе моей и возможности, участие, книги ни одной не замотал, ярлыки наклеены и перепись сделана.

К 1-му мая квартира была освобождена, далеко же до 1-го Яша наклеил на всех окнах ярлыки без зазрения совести о сдаче квартиры, и желающих нанять в день пребывало до 10. Это сильно беспокоило Марью Павловну, ибо ей было скверновато временами, теперь же Марья Павловна здорова вполне и вчера уехала с Natache vous²¹ в Крым. Я ходил с Кастеляншей²² провожать на вокзал неудачно, поезд из-под носа ушел. Но вернусь в Москву. После Вашего отъезда до возвращения Кинешемского шпака²³ оживление пропало. Приехал шпак, говорил по--шпаковски, разобраться было трудно, если бы на выручку не подоспело Ваше, кажется, 1-е письмо, которое объяснило то, что не было понятно из слов шпака. Секреты Кинешемского шпака мало интересны и даже вовсе не интересны, при всем умении и знании языков шпак, бедняжка, не мог добиться и узнать о Ваших дружественных отношениях к Лике²⁴: на 10 лет помолодел бы, знай он что-нибудь наверное. Воображаю, как Вы были довольны таким провожатым, который все время ругался. Лика же держит себя прекрасно и кажется начинает посмеиваться над кинешемск<им> шпаком.

Если не ошибаюсь, Ваша мама и Михаил Павлович уехали из Москвы 2-го мая, а 4-го или 5-го я был провожатым у Марьи Павловны до Сум. На Курский вокзал нас проводили: Пан²⁵, Левитан, Кувшинниковы²⁶, Лика и Иван Павлович²⁷, последние двое прокатились до Серпухова. На Сумском вокзале Марью Павловну встретили Natache vous и брат Михаил, а меня сестра Кастелянша. Natache vous сообщила, что Вы выпиваете из ее чарочки, она еще более раздалась, нос свою форму сохранил, на физиономии написана та же доброта и остался тот же раскатистый смех.

На другой день по приезде я выкупался и хотя потопил в Псле свою грязь, приобретенную в дороге, но получил жабу, с которой провозился около недели, до сих пор не могу поправиться и физиономия моя имеет следующий вид [рисунок]. Оправившись, отправился на Луку, нашел, что Лука похорошела и все Ваши здоровы [1 сл. нрзб.], поправляются и благоденствуют.

Там все те же действующие лица с прибавлением Елены Ивановны Смагиной²⁸. Жорж²⁹ разыгрывает то же, что и в прошлом году... хотя рояль у него и новый. Спустя неделю снова был на Луке, где застал Михаила Павловича, он возвратился из Таганрога, нервы его поуспокоились и все обстоит благополучно.

Ваше II-е письмо доставило много удовольствия, так как читалось вслух при Левитане и Кувшинниковой и всей шпаковой компании; особенно хохотали там, где описано Вами мое легкомыслие и связь моего легкомыслия с троном на пароходе Перми, я тоже хохотал, но мне было досадно на Левитана и Пана, и я чуть было не сказал величайшей колкости, а именно, что по своему легкомыслию трон на пароходе Перми я мог бы скорее принять за пьедестал, годный для того, чтобы в будущем увековечить имена Пана и Левитана, но струсил присутствия дам и сожалею, ибо смех их не хороший. Вы не имели в виду, когда писали, треснуть меня бойким словом, что идет Вам, то не идет Пану и Левитану, и у Вас все это носит иной оттенок, свойственный только Вам и понятный для меня безобидный, а я им ихнего смеха не прощу.

Чувствую, что письмо выходит скучное. В Сумском театре шли Ваши произведения "Медведь" и "Предложение". Публика исполнением осталась очень довольна.

Я подготовляю реалиста 4-го класса в 5-й с 8 мая <...>

Состояние моего духа подлое, так как не выношу сцен, в коих недостатка не имеется, и завидую искренно людям, живущим без этого свинства. Как жаль, что не могу удрать хоть на Сахалин, там, право, лучше.

Случилось попасть к урожденным хозяевам на именины, где были представители Сумской власти, председатели, предводители и пр., человек до 50, все они, видно, сыты, здорово едят за 10-ых и пьют без счету, лица точно боровы, разговоры в продолжение 7-ми часов о собаках, стойках и лошадях скучны и противны, главное, лица противные, заплыли жиром, и мне было невыносимо скучно. Нового в Сумах нет ничего, а если что будет интересное в газетах, то пришлю бандеролью. Дай Вам Бог. Привезите с Сахалина новостей, а здесь все старое, одно и то же, давно Вам известное. Как жаль, что нельзя в Сумах достать чего-нибудь касательно Сахалина, я занялся <бы> перепиской, а то оканчиваются занятия с учеником 12 июня и делать нечего, а это невыносимо, особенно при безденежьи <...>

Ну до свидания, дорогой Антон Павлович, желаю Вам всего хорошего, привезите с Сахалина чего-нибудь юридического (?).

Желаю, чтобы Вас не тревожили блохи и другие насекомые, которыми так изобилует Сахалин.

P. S. Письмо мое скучно и длинно, но все зависит от настроения, простите.

Хочется Вас видеть поскорее.

Примечания

²⁰

²¹ Линтварева Наталья Михайловна, она же Nafache vous (ок. 1863--1943), младшая дочь владелицы имения Лука возле г. Сумы Харьковской губернии, где Чеховы жили летом 1888 и 1889 гг.

²² Иваненко Александра Игнатьевна, сестра автора писем.

²³ Левитан Исаак Ильич, он же Кинешемский шпак (1861--1900), художник.

²⁴ Мизинова Лидия Стахиевна, она же Лика (1870--1937), друг семьи Чеховых.

²⁵

²⁶ Кувшинников Дмитрий Павлович (? - 1902), врач, и его жена Кувшинникова Софья Петровна (1847--1907), художница.

²⁷ Чехов Иван Павлович (1861--1922), брат А. П. Чехова; он же Жан.

²⁸

²⁹ Линтварев Георгий Михайлович, он же Жорж (1865--1943), сын владелицы имения Лука, пианист.