А. П. ЧЕХОВ И В. Ф. КОМИССАРЖЕВСКАЯ
Вера Федоровна Комиссаржевская (1864--1910) - драматическая актриса, первая исполнительница роли Нины Заречной в "Чайке" Чехова. На сцене с 1890 года, вначале работала в провинции, с 1896-го по 1902 год - в Александрийском театре, в 1904 году создала в Петербурге свой Драматический театр. В пьесах Чехова сыграла также Наталью Степановну ("Предложение"), Сашу ("Иванов"), Соню ("Дядя Ваня"). Умерла, заразившись оспой, во время гастролей в Ташкенте.
Знакомство Комиссаржевской с Чеховым состоялось в октябре 1896 года, во время репетиции "Чайки". Чехов, удрученный общим ходом подготовки спектакля, поначалу сдержанно отнесся и к игре Комиссаржевской. Но ее роль Нины сразу захватила, и с каждой репетицией она "все более и более увлекала его своей игрой" (Комиссаржевская, "чудо, иногда спасающее совсем проваливающуюся пьесу; без предварительного уговора - общий подъем, коллективное вдохновение... Когда же вышла Комиссаржевская, сцена как будто озарилась сиянием. Это была поистине вдохновенная игра. В последней своей сцене, когда Нина ночью приходит к Треплеву, артистка поднялась на такую высоту, какой она, кажется, никогда не достигала. В зале не было публики, но был Чехов; она играла для него одного и привела его в восторг. Было что-то торжественное и праздничное в этой репетиции, которая, несомненно, была чудом" (Чехов в восп., с. 355). После этой репетиции Чехов писал 15 октября М. П. Чехову: "Комиссаржевская играет изумительно".
Но на следующей репетиции и особенно во время спектакля 17 октября, кончившегося провалом "Чайки" на Александрийской сцене, Комиссаржевская "поддалась общему настроению... и как будто оробела, спала с голоса" (Чехов - А. Ф. Кони от 11 ноября 1896 г.), играя под "жирный, глупый хохот" публики (Комиссаржевская, "Чайки" Комиссаржевская напишет уехавшему в Мелихово Чехову, и с этого письма начнется и будет продолжаться до 1904 года переписка между актрисой и драматургом.
Всего сохранилось 17 писем и 7 телеграмм Комиссаржевской к Чехову и 10 ответных писем писателя. Встречи и переписка Чехова и Комиссаржевской - история взаимоотношений двух внутренне во многом близких и в то же время противоположных друг другу художников.
В Нине Заречной Комиссаржевская почувствовала и сыграла родственное своей собственной актерской судьбе: бездомность, скитальчество и полную, самозабвенную отдачу себя искусству, умение "нести свой крест" и веровать. "... Я жила душою Чайки... Чайка моя любимая. Быть Чайкой - мне радость",-- говорила сама Комиссаржевская (сб. "Статьи и воспоминания памяти В. Ф. Комиссаржевской". СПб., 1911, с. 95). Убежденность в том, что автор "Чайки" - духовно близкий ей человек и писатель, пронизывает письма Комиссаржевской в первые годы их знакомства.
Чехова связывали с "превосходной артисткой" не только общие воспоминания о работе над "Чайкой", но и неудовлетворенность современной сценой, стремление к обновлению театра, к соединению его с жизнью. Однако к целям этим шли они разными путями.
"экстазно"; современников поражала "ее вечно мятущаяся, полная фантазии и экстаза натура" (Комиссаржевская, с. 226, 227), "своеобразный, редкий по сочетаниям комок нервов, дарования, огня, человеческих слабостей и поэтических капризов - этот психологический излом ее души, которым объясняется так много в ее внешней сценической карьере и все - в ее игре, в ее сценическом таланте" ("Театр и искусство", 1910, No 7, с. 158).
Чехову подобный гиперболизм, романтический экстаз были чужды, хотя и заставили его в октябре 1896 года плакать в восхищении от чудесного всплеска таланта Комиссаржевской. Одним из положений театральной эстетики Чехова явилось требование большого внутреннего драматизма при сдержанности, лаконизме средств внешнего выражения. Так, давая позднее советы В. Э. Мейерхольду - исполнителю роли Иоганнеса в пьесе Гауптмана "Одинокие", Чехов будет возражать против преувеличенного акцента на нервности этого героя: "Не следует подчеркивать нервности, чтобы невропатологическая натура не заслонила, не поработила того, что важнее, именно одинокости, той самой одинокости, которую испытывают только высокие, притом здоровые (в высшем значении) организации. Дайте одинокого человека, нервность покажите постольку, поскольку она указана самим текстом" (начало октября 1899 г.). В этом духе Чехов будет влиять на складывавшуюся эстетику молодого Художественного театра, который в последние годы его жизни затмил для него все прежние театральные привязанности. Но и связав судьбу своих пьес исключительно с Художественным театром, Чехов по-прежнему с симпатией относится к Комиссаржевской - "чудесной актрисе". Два художника шлют в письмах друг другу слова заботливого участия, ободрения, поддержки.
На протяжении всего творческого пути сохранит Комиссаржевская интерес и любовь к Чехову-драматургу. Пройдя через увлечение условным, символическим театром, порвав с ним, она возвратится к "Чайке", репетируя эту пьесу во время своих последних гастролей.