Горький - Чехову
Конец апреля 1899 г. Н. -Новгород
Мне думается, я понимаю то, что вы переживаете, читая письма из Петербурга. Мне, знаете, все больше жаль старика - он, кажется, совершенно растерялся. А ведь у него есть возможность загладить - нет, - даже искупить все свои вольные и невольные ошибки. Это можно бы сделать с его талантом и уменьем писать - стоит только быть искренним, широко искренним, по-русски, во всю силу души! Мы все любим каяться и любим слушать покаяние - пусть бы он крикнул - ну, да! я виноват! Я виноват - каюсь! Но вы ли судьи мне? Вам ли кидать грязью в меня? Пред собой самим громко каюсь, но не пред вами, рабы праведности! Вы - души презренные, людишки трусливые и не ошибались лишь потому, что всю жизнь в страхе дрожите, даже пред возможностью ошибки. Завоевав себе маленькое место в жизни, крошечную трибуну, - вы на ней - истуканы добродетели, но не враги и судьи пороков.
Я бы так сделал, ей-богу! Я бы сердце себе разорвал без жалости, но кровь моего сердца горела бы на щеках многих и многих людей. Позорными пятнами горела бы - ибо я не пощадил бы.
Мне очень хотелось бы что-нибудь сказать вам такое, что облегчило бы ваше положение по отношению к нему, и дорого бы я дал за возможность сказать это - но ничего не умею. Что тут скажешь? Вы видите в нем больше, чем все, вам он, может быть, даже дорог. Наверное вам больно за него - но простите! Может это и жестоко - оставьте его, если можете. Оставьте его самому себе - вам беречь себя надо. Это все-таки - гнилое дерево, чем можете вы помочь ему? Только добрым словом можно помочь таким людям, как он, но если ради доброго слова приходится насиловать себя - лучше молчать. Простите, говорю. Я, кажется, написал не то, что думал, и не так, как надо. Очень хочется, чтоб все это скорее кончилось для вас.
Здесь публика возмущена смертью студента Ливен, который сжег себя в тюрьме. Я знал его, знаю его мать старушку.
Хоронили здесь этого Ливен с помпой и демонстративно, огромная толпа шла за гробом и пела всю дорогу. Умница наш губернатор ничему не помешал, и все кончилось прекрасно. Возмущение разрядилось в пространство. Но мать хочет жаловаться царю. И в этом ей помогают.
Крепко жму руку вашу.
А. Пешков
Примечания
Письмо на четырех страницах почтовой бумаги обычного формата. Датировано по сопоставлению с письмом Чехова от 25 апреля 1899 г., на которое Горький отвечает.
... старика...
... смертью студента Ливен. -- Студент-нижегородец Герман Ливен, арестованный по обвинению в политическом преступлении, сжег себя в тюрьме. Тогда же Горький написал на эту тему рассказ, о чем сообщал в письме к Л. В. Средину (неопубл. "Здесь хоронили студента Ливена, который живьем сжег себя в тюрьме. Похороны вышли очень внушительные... Настроение здесь живое. Ланин работает над жалобой царю по поводу смерти Ливена, я пишу на эту тему рассказ и еще кое-что. Рассказ напечатаем в мае, другое своевременно получите". Рассказ этот сохранился в архиве М. Горького в виде рукописной копии с поправками и подписью Горького. Заглавие рассказа "Без названия" в рукописи зачеркнуто. Рассказ был опубликован только в 1936 г. в сборнике "М. Горький. Материалы и исследования", т. II.