Чехов А.П.: Чехов — Плещееву А. Н., 25 октября 1888.

Чехов А. П. Письмо Плещееву А. Н., 25 октября 1888 г. Москва // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.

Т. 3. Письма, Октябрь 1888 — декабрь 1889. — М.: Наука, 1976. — С. 41—43.

Спасибо Вам за «Калхаса», дорогой Алексей Николаевич! Кто у Вас переписывал второй экземпляр? Кто бы ни был этот таинственный благодетель, передайте ему мою благодарность и обещание — привезти из Москвы конфект.

Елена Алексеевна была у нас два раза: днем и вечером. Днем посидела 6 минут, а вечером 22 минуты. Обещала побывать и в третий раз, но обещания своего не исполнила. Я ей вполне сочувствую: у нас мертвецки скучно. Пока не наступил настоящий зимний сезон, веселящий элемент дремлет, а скучающий брюзжит и наводит скуку. Шум в моей квартире начинается обыкновенно с конца ноября.

Вы пишете, чтобы я про «Сев<ерный> вестник» держал в секрете. Недели 2—3 тому назад я получил письмо от некоего литератора, который подробнейшим образом описывал мне кризис, переживаемый «С<еверным> вестником»; он пишет, что о кризисе все говорили вслух на похоронах Полетики. Вот тут и извольте иметь секреты!

Если у «Сев<ерного> вестн<ика>» 4 тысячи подписчиков, то, конечно, робеть нечего! 4 тысячи — цифра настолько хорошая, что при известных усилиях и осторожности можно и капитал нажить и невинность соблюсти. По крайней мере можно обойтись без долгов. Чтобы приобрести пятую или шестую тысячу, нужно рекламировать. Без рекламы у нас всё идет черепашьим шагом.

Пожалуйста, полюбуйтесь на 1-й номер «Эпохи»! Какое мальчишество! Все эти господа эпоховцы разыграли из себя таких мальчишек, что просто совестно.

Жоржинька талантливый человек. Из всех пианистов, скрипачей, дирижеров, барабанщиков и горнистов, каких только я знал на своем веку, Жоржинька единственный показался мне художником. У него есть душа, есть чутье и взгляды, он неглуп и мало испорчен предрассудками тех кружков, где ему волею судеб приходилось бывать. Главное его горе — лень и робость. Он не верит себе. Я недостаточно серьезен и недостаточно музыкален, чтобы иметь силу убедить его. Вам же он, к счастью, верит, и Ваша попытка возбудить его может иметь хорошие результаты. Я хотел бы, чтоб умная и милая линтваревская семья не прожила свой век зря. Линтваревы — прекрасный материал; все они умны, честны, знающи, любящи, но всё это погибает даром, ни за понюшку табаку, как солнечные лучи в пустыне.

рядом со мной, но отнюдь не те господа Леманы и К^o, для которых я собственным лбом пробил дорогу к толстым журналам и к этой же премии! Эти сукины сыны должны радоваться, а не завидовать. У них ни патриотизма, ни любви к литературе, а одно самолюбьишко. Они готовы повесить меня и Короленко за успех. Будь я и Короленко — гении, спаси мы с ним отечество, создай мы храм Соломонов, то нас возненавидели бы еще больше, потому что гг. Леманы не видят ни отечества, ни литературы — всё это для них вздор; они замечают только чужой успех и свой неуспех, а остальное хоть травой порасти. Кто не умеет быть слугою, тому нельзя позволять быть господином; кто не умеет радоваться чужим успехам, тому чужды интересы общественной жизни и тому нельзя давать в руки общественное дело.

25 октября 1888 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано отрывок — «Новое время», 1905, № 10429, 18 марта; полностью — Письма II, стр. 193—195.

Год устанавливается по письму А. Н. Плещеева от 22 октября 1888 г., на которое Чехов отвечает; Плещеев ответил письмом, датированным 4 или 5 ноября (ЛН, т. 68, стр. 335—337).

Спасибо Вам за «» ~ Кто ~ переписывал второй экземпляр? — Плещеев писал: «Сегодня мы Вашего „Калхаса“ читали и пропустили. У меня дома даже переписали второй экземпляр, так как в комитет нужно было представить два».
Елена Алексеевна ~ . — «Дочь моя говорит, — отвечал Плещеев, — что она у вас посидела недолго (несмотря на то, что ваше семейство произвело на нее самое хорошее впечатление), потому что жена молодого Суворина, бывшая у вас в тот же вечер, показалась ей очень несимпатичной... и как-то свысока на нее поглядывала. А может быть, ей это просто так почудилось».
Вы пишете, чтобы я про «Сев<ерный> вестник» держал в секрете. — Плещеев писал: «Я скажу Вам по секрету, что в настоящий момент он переживает кризис весьма и весьма тяжелый. Надо во что бы то ни стало спасать журнал, потому что эта скаредная издательница <А. В. Сабашникова> готова закрыть его (при четырех тысячах подписчиков!), лишь бы не давать больше денег. Анна Михайловна энергически бьется, изыскивает всевозможные меры, и есть надежда, что дело не погибнет. Только бы подписка не уменьшилась. Поведем тогда журнал сами на свой риск и страх. При расчетливом, скромном ведении дела можно будет существовать и с четырьмя тысячами подписчиков. Пожалуйста, Вы никому об этом не говорите, Антон Павлович. А то журналу и без того ножку все подставляют».
...~ описывал мне кризис... — Н. А. Лейкин, узнав, что Чехов отдает рассказ «Именины» в «Северный вестник», писал ему 8 октября: «Лучше бы Вам отдать повесть Стасюлевичу в „Вестник Европы“. Журнал-то Стасюлевича много солиднее. Про бабий же „Северный вестник“ я слышал на похоронах Полетики, что там в настоящее время денежная суть совсем в умалении. Рассказывают, что издательница Сабашникова надсадилась уже поддерживать его своим карманом и сказала — баста. Этим, как мне передавали, и объясняется скудость содержания октябрьской книжки, тогда как октябрьская книжка должна бы была быть казовою» (ГБЛ).
...на похоронах Полетики. — В. А. Полетика похоронен 21 сентября 1888 г.
...«Эпохи»! Какое мальчишество! — Чехов имел в виду предисловие издателя А. Колачевского к первому номеру «Эпохи» (вышел в 20-х числах октября) — «Откровенное объяснение. От издателя». Предисловие предназначалось для подписчиков и большинства сотрудников, не имевших о журнале «ни малейшего представления». Колачевский пространно знакомил читателя со своей биографией и своими личными убеждениями. Он сообщал, что привлеченные им «помощники» — Н. Н. Златовратский и В. П. Воронцов (см. в т. 2 примечания к письму 467) вели себя как «руководители», которые, как «непрошенные и нечаянные вами няньки, навязываются вам с своим руководительством». Издание «Эпохи» прекратилось из-за внезапной смерти издателя. Вышел только первый номер.
.... — Плещеев писал о Г. М. Линтвареве: «Я успел его кое с кем познакомить из музыкального мира. Предложил ехать с ним к Рубинштейну, но он не хочет. Чего-то страшится».
Теперь о зависти. — Плещеев писал, что, по словам А. С. Суворина, присуждение Чехову Пушкинской премии возбуждает большую зависть: «Еще бы! И в Москве, я думаю, тоже. Вся тля, пишущая рассказишки не только в газетах, но и в толстых журналах, должна прийти в ярость...»
...господа Леманы и К^o 2 примечания к письму 483.