Чехов А.П.: Чехов — Чехову И. П., 16 июля 1889.

Чехов А. П. Письмо Чехову И. П., 16 июля 1889 г. Пароход «Ольга» (по пути из Одессы в Ялту) // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.

Т. 3. Письма, Октябрь 1888 — декабрь 1889. — М.: Наука, 1976. — С. 229—231.

16 июля 1889 г. Пароход «Ольга»
(по пути из Одессы в Ялту).

Я еду в Ялту и положительно не знаю, зачем я туда еду. Надо ехать и в Тироль, и в Константинополь, и в Сумы; все страны света перепутались у меня в голове, фантазия кишмя кишит городами, и я не знаю, на чем остановить свой выбор. А тут еще лень, нежелание ехать куда бы то ни было, равнодушие и банкротство... Живу машинально, не рассуждая.

Из Одессы выехал я не в понедельник, как обещал, а в субботу. Совсем было уж уложился, заплатил по счету, но пошел на репетицию проститься — и там меня удержали. Один взял шляпу, другая палку, а все вместе упрашивали меня так единодушно и искренно, что не устояла бы даже скала; пришлось остаться. Без тебя жил я почти так же, как и при тебе. Вставал в 8—9 часов и шел с Правдиным купаться. В купальне мне чистили башмаки, к<ото>рые у меня, кстати сказать, новые. Душ, струя... Потом кофе в буфете, что на берегу около каменной лестницы. В 12 ч. брал я Панову и вместе с ней шел к Замбрини есть мороженое (60 коп.), шлялся за нею к модисткам, в магазины за кружевами и проч. Жара, конечно, несосветимая. В 2 ехал к Сергеенко, потом к Ольге Ивановне борща и соуса ради. В 5 у Каратыгиной чай, к<ото>рый всегда проходил особенно шумно и весело; в 8, кончив пить чай, шли в театр. Кулисы. Лечение кашляющих актрис и составление планов на завтрашний день. Встревоженная Лика, боящаяся расходов; Панова, ищущая своими черными глазами тех, кто ей нужен; Гамлет-Сашечка, тоскующий и изрыгающий громы; толстый Греков, всегда спящий и вечно жалующийся на утомление; его жена — дохленькая барыня, умоляющая, чтоб я не ехал из Одессы; хорошенькая горничная Анюта в красной кофточке, отворяющая нам дверь, и т. д. и т. д. После спектакля рюмка водки внизу в буфете и потом вино в погребке — это в ожидании, когда актрисы сойдутся у Каратыгиной пить чай. Пьем опять чай, пьем долго, часов до двух, и мелем языками всякую чертовщину. В 2 провожаю Панову до ее номера и иду к себе, где застаю Грекова. С ним пью вино и толкую о Донской области (он казак) и о сцене. Этак до рассвета. Затем шарманка снова заводилась и начиналась вчерашняя музыка. Всё время я, подобно Петровскому, тяготел к женскому обществу, обабился окончательно, чуть юбок не носил, и не проходило дня, чтоб добродетельная Лика с значительной миной не рассказывала мне, как Медведева боялась отпустить Панову на гастроли и как m-me Правдина (тоже добродетельная, но очень скверная особа) сплетничает на весь свет и на нее, Лику, якобы потворствующую греху.

Прощание вчера вышло трогательное. Насилу отпустили. Поднесли мне два галстуха на память и проводили на пароход. Я привык и ко мне так привыкли, что в самом деле грустно было расставаться.

Слышно, как на военном фрегате играет музыка. Жарко писать. Сейчас завтрак.

Нашим буду писать из Алупки, а пока кланяйся всем. Пилит ли Семашечка на своей поломанной жене?

В Ялте Стрепетова и, вероятно, кто-нибудь из литераторов. Придется много разговаривать.

«Горе от ума» сошло скверно, «Дон-Жуан» и «Гамлет» хорошо. Сборы плохие.

Получил письмо от Боборыкина. Если есть письма на мое имя, то пришли их (заказным) по адресу: Ялта, Даниилу Михайловичу Городецкому, для передачи мне. Пришли и почтовые повестки, я напишу доверенность.

666. И. П. ЧЕХОВУ

16 июля 1889 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. II, стр. 381—383.

Год устанавливается по сообщению о выезде Чехова из Одессы в Ялту.

Без тебя жил... — Чехов приехал в Одессу и первое время жил там вместе с братом Иваном Павловичем. О пребывании Чехова в Одессе см. воспоминания П. А. Сергеенко (сб. «О Чехове». М., 1910, стр. 162—169) и К. А. Каратыгиной (ЛН, т. 68, стр. 576—580).
Лика — Л. Н. Ленская.
Гамлет-Сашечка — А. П. Ленский, исполнявший роль Гамлета в трагедии Шекспира.
...на своей поломанной жене — т. е. на поломанной виолончели.
В Ялте Стрепетова... — О посещении Чеховым артистки П. А. Стрепетовой рассказал в своих воспоминаниях Д. Я. Городецкий: «Как-то Чехов поехал навестить Стрепетову, которая проводила лето не то в Симеизе, не то в Кореизе. Надо запомнить, что Стрепетова в минувший сезон играла в „Иванове“ Сарру (еврейку, постылую жену) и имела большой успех.
Стрепетова всегда была известна как прекрасная собеседница и живой человек.
Но у Чехова было „хмурое“ лицо.
— Хорошо-то было бы хорошо... На берегу моря уху варили... с попом интересным познакомился... Вот только нехорошо, что о театре говорили... всё настроение испортили.
Опять я не добивался, видя, что Чехову неприятно продолжать. Я знал, что Стрепетова, человек редкой душевной красоты и чистоты, имеет привычку резко выражаться. На этой почве, може быть, что-нибудь произошло.
Через несколько дней после этого Чехов, видимо под влиянием поездки к Стрепетовой, сказал мне:
— Довольно!.. Надо бросить всякие театры и заняться своим делом — повествовательной беллетристикой. Эти актеры уверены, что благодетельствуют тебя. Пьеса — видите ли — ничего не стоит, — они создают ей успех!...
Я передаю подлинную мысль и — насколько возможно — даже подлинные слова Чехова...» («Из воспоминаний о А. П. Чехове». — «Огонек», 1904, № 29, 30 июля, стр. 227—228).
«» сошло скверно, «Дон-Жуан» и «Гамлет» хорошо
Получил письмо от Боборыкина. — Письмо от 5 июля 1889 г. — первое обращение Боборыкина к Чехову: «Начну с личного объяснения, — писал Боборыкин, — Вас, как рассказчика, и вообще как беллетриста, я не читал до осени прошлого года. Отправляясь за границу на всю зиму, я купил два томика Ваших рассказов, чтобы знакомиться с ними медленно, насколько позволяет мне моя болезнь правого глаза (ablatioretinae): я работаю только одним левым. Во Флоренции, на Ривьере, везде, Ваши два томика были моим утренним чтением, и я, рискуя утомить единственный, годный для работы глаз, с трудом отрывался от них: это заменит Вам всякие излишние любезности. Как Ваш старший — по летам — собрат я сердечно приветствую Вас и благодарю за то, что я пережил, читая Ваши правдивые и яркие рассказы, полные оригинальной новизны». В этом же письме П. Д. Боборыкин просил Чехова дать театру Е. Н. Горевой одну из его пьес: «Теперь будет говорить руководитель большого драматического театра. К началу сезона я делаюсь заведующим репертуаром театра г-жи Горевой. Вы меня истинно утешите, поделившись с нами чем-нибудь новым и прежним. Узнал от Вашего приятеля, Владимира Ив. Немировича, что у Вас есть и две вещицы, еще не игранные в Москве. Дайте их нам» (ГБЛ«Несохранившиеся и ненайденные письма», № 370.