Чехов А.П.: Чехов — Егорову Е. П., 11 декабря 1891.

Чехов А. П. Письмо Егорову Е. П., 11 декабря 1891 г. Москва // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.

Т. 4. Письма, январь 1890 — февраль 1892. — М.: Наука, 1975. — С. 316—320.

для голодающих. Дело в том, что публика не верит администрации и потому воздерживается от пожертвований. Ходит тысяча фантастических сказок и басен о растратах, наглых воровствах и т. п. Епархиального ведомства сторонятся, а на Красный Крест негодуют. Владелец незабвенного Бабкина, земский начальник, отрезал мне прямо и категорически: «В Москве, в Красном Кресте, воруют»! При таком настроении администрация едва ли дождется серьезной помощи от общества. А между тем публике благотворить хочется, совесть ее потревожена. В сентябре моск<овская> интеллигенция и плутократия собирались в кружки, думали, говорили, копошились, приглашали для совета сведущих людей; все толковали о том, как бы обойти администрацию и заняться организацией помощи самостоятельно. Решили послать в голодные губернии своих агентов, которые знакомились бы на месте с положением дела, устраивали бы столовые и проч. Некоторые главари кружков, люди с весом, ездили к Дурново просить разрешения, и Дурново отказал, объявив, что организация помощи может принадлежать только епарх<иальному> ведомству и Красному Кресту. Одним словом, частная инициатива была подрезана в самом начале. Все повесили носы, пали духом; кто озлился, а кто просто омыл руки. Надо иметь смелость и авторитет Толстого, чтобы идти наперекор всяким запрещениям и настроениям и делать то, что велит долг.

Ну-с, теперь о себе. Я с полным сочувствием относился к частной инициативе, ибо каждый волен делать добро так, как ему хочется; но все рассуждения об администрации, Красном Кресте и проч. казались мне несвоевременными и непрактическими. Я полагал, что при некотором хладнокровии и добродушии можно обойти всё страшное и щекотливое и что для этого нет надобности ездить к министру. Я поехал на Сахалин, не имея с собой ни одного рекомендательного письма, и однако же сделал там всё, что мне нужно; отчего же я не могу поехать в голодающие губернии? Вспоминал я также про таких администраторов, как Вы, как Киселев, и все мои знакомые земские начальники и податные инспектора — люди в высшей степени порядочные и заслуживающие самого широкого доверия. И я решил, хотя на небольшом районе, если можно, сочетать два начала: администрацию и частную инициативу. Мне хотелось поскорее съездить к Вам и посоветоваться. Мне публика верит, поверила бы она и Вам, и я мог рассчитывать на успех. Помните, я послал Вам письмо. Тогда в Москву приехал Суворин; я пожаловался ему, что не знаю Вашего адреса. Он телеграфировал Баранову, а Баранов был так любезен, что прислал Ваш адрес. Суворин был болен инфлуэнцей; обыкновенно, когда он приезжает в Москву, мы целые дни проводим неразлучно и толкуем о литературе, которую он знает превосходно. И на сей раз толковали, и кончилось тем, что я заразился от него инфлуэнцей, слег в постель и стал неистово кашлять. Был в Москве Короленко и застал меня страждущим. Осложнение со стороны легких сделало то, что я маялся целый месяц, безвыходно сидел дома и ровно ничего не делал. Теперь дела мои пошли на поправку, но всё еще я кашляю и худею. Вот Вам и вся история. Если бы не инфлуэнца, то, быть может, нам вместе удалось бы сорвать с публики тысячи две-три или больше, смотря по обстоятельствам.

Ваше раздражение против печати мне понятно. Рассуждения газетчиков Вас, знакомого с истинным положением вещей, так же раздражают, как меня, медика, рассуждения профана о дифтерите. Но что прикажете делать? Что? Россия не Англия и не Франция. Газеты у нас не богаты и в своем распоряжении имеют очень немного людей. Послать на Волгу профессора Петровской академии или Энгельгардта — это дорого; послать дельного и даровитого сотрудника тоже нельзя — дома нужен. «Times» на свой счет устроил бы в голодающих губерниях перепись, посадил бы в каждой волости Кеннана, платя ему по 40 руб. суточных, — и вышел бы толк, а что могут сделать «Русские ведомости» или «Новое время», которые доход в сто тысяч считают уже крезовским богатством? Что же касается самих корреспондентов, то ведь это горожане, знающие деревню только по Глебу Успенскому. Положение их фальшиво в высшей степени. Прилети в волость, понюхай, пиши и валяй дальше. У него ни материальных средств, ни свободы, ни авторитета. За 200 целковых в месяц он скачет, скачет и молит бога только о том, чтобы на него не сердились за его невольное и неизбежное вранье. Он чувствует себя виноватым. Но виноват ведь не он, а русские потемки. К услугам западного корреспондента — превосходные карты, энциклопедич<еские> словари, статистические исследования; на западе корреспонденции можно писать, сидя дома. А у нас? У нас корреспондент может почерпать сведения только из бесед и слухов. Ведь у нас во всей России до сих пор исследованы только три уезда: Череповский, Тамбовский и еще какой-то. Это на всю-то Россию! Газеты врут, корреспонденты — саврасы, но что же делать? А не писать нельзя.

Ваше письмо и Ваша затея насчет покупки скота у крестьян сдвинули меня с места. Я всей душой и всеми моими силами готов слушаться Вас и делать всё, что Вы хотите. Я долго думал, и вот Вам мое мнение. На богатых людей рассчитывать нельзя. Поздно. Каждый богач уже отвалил те тысячи, которые ему суждено было отвалить. Вся сила теперь в среднем человеке, жертвующем полтинники и рубли. Те, которые в сентябре толковали о частной инициативе, нашли себе приют при разного рода комиссиях и комитетах и уже работают. Значит, остается средний человек. Давайте объявим подписку. Вы напишите письмо в редакцию, и я напечатаю его в «Русских ведомостях» и в «Новом времени». Чтобы сочетать два вышеписанных начала, мы можем оба подписаться под письмом. Если это для Вас неудобно в служебном отношении, то можно написать от третьего лица корреспонденцию, что в Нижегор<одском> уезде в 5 участке организовано то-то и то-то, что дела идут, слава богу, успешно и что пожертвования просят высылать земск<ому> начальнику Е. П. Егорову, живущему там-то, или же А. П. Чехову, или в редакцию таких-то газет. Надо только подлиннее написать. Напишите подробнее, а я прибавлю свое что-нибудь — и дело в шляпе. Нужно писать о пожертвованиях, но не о займе. На заем никто не пойдет: жутко. Дать трудно, но взять назад еще труднее.

В Москве у меня есть один только знакомый богач — это В. А. Морозова, известная благотворительница. Вчера я был у нее с Вашим письмом. Говорил, обедал... Она увлечена теперь Комитетом грамотности, который устраивает столовые для школьников, и всё отдает туда. Так как грамотность и лошади — величины несоизмеримые, то В. А. пообещала мне содействие Комитета в случае, если Вы пожелаете устроить столовые для школьников и пришлете подробные сведения. Мне неловко было просить у нее денег сейчас же, так как у нее берут и берут без конца и треплют ее, как лисицу. Я только попросил ее, что в случае если у нее будут какие-либо комиссии и комитеты, то чтобы она не забывала и нас, и она дала мне обещание не забывать. Ваше письмо и Ваша идея сообщены также редактору «Русских вед<омостей>» Соболевскому — это на всякий случай. Всюду я трезвоню, что дело уже организовано.

и для тех, кто помогает им, я ровно ничего не сделал.

Все наши здравствуют, кроме Николая, который в 1889 г. умер от чахотки, и Федосьи Яковлевны (помните, она приезжала к Ивану в школу), которая умерла в октябре тоже от чахотки. Иван учительствует в Москве, Миша — податным инспектором.

11 декабря 1891 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: «Русская мысль», 1908, № 1, стр. 1—4.

П. Егорова от 3 декабря 1891 г. (ГБЛ

Владелец незабвенного Бабкина... — А. С. Киселев.
Некоторые главари ~ ездили к Дурново ~ Дурново отказал... — К Дурново ездила В. А. Морозова (см. письмо 1021).
— Библейское выражение («Второзаконие», гл. 21, ст. 6—7).
Надо иметь смелость и авторитет Толстого ~ делать то, что велит долг. — О деятельности Толстого во время голода см. его Полн. собр. соч., Юбилейное изд., т. 29.
Вспоминал я также про таких администраторов, как Вы, как Киселев, и все мои знакомые земские начальники ~ самого широкого доверия. С. Киселева и Е. П. Егорова, однако он игнорировал то обстоятельство, что самый институт земских участковых начальников, введенный законом 12 июля 1889 г., был охранительной мерой правительства, направленной к укреплению помещичьей власти. В лице земского начальника была сосредоточена практически неограниченная как административная, так и судебная власть.
...я послал Вам письмо. — Письмо 1014.
Был в Москве Короленко и застал меня страждущим. — Короленко провел в Москве три недели — почти весь ноябрь (см. В. Г. . Собр. соч. в 10-ти т. Т. X. М., 1956, стр. 151).
Ваше раздражение против печати мне понятно. — Егоров писал: «А как нам, людям, стоящим лицом к лицу с грозным настоящим положением, надоела вся эта масса вздорной болтовни о голоде. В большинстве этих корреспонденций полное отсутствие серьезности и большая доля сознательной и шальной недобросовестности. Выдергивание отдельных фактов и обобщение их в том или ином направлении. Один кричит голода нет, другой — мужик пухнет; мужик пьянствует, мужику не до водки; мужик отказывается от предлагаемых ему работ, а тянет руку к казенному пайку, в ответ на это: мужик всегда, не разгибаючи спину, кормил государство, а следовательно, он не может лениться и т. п. И всё это только одни выкрикивания, без знания дела».
«Times» ~ посадил бы в каждой волости Кеннана...
Ведь у нас во всей России до сих пор исследованы только три уезда... — Имеются в виду уже упоминавшиеся работы В. Никольского о Тамбовском уезде, П. Грязнова о Череповецком (у Чехова ошибочно — Череповский) уезде (см. письмо 965 и примечания к нему), а также скорее всего монография Е. Светловского: «Материалы по вопросу о санитарном положении русского крестьянства. Медико-топографическое описание Волчанского уезда Харьковской губернии» (Харьков, 1887). Эти три работы, действительно, были наиболее фундаментальными, хотя и не единственными исследованиями в своей области (см.: Книга о книгах. Толковый указатель для выбора книг по важнейшим отраслям знаний. Составлен многими специалистами, под ред. И. И. Янжула. Ч. 1. М., 1892, стр. 196, раздел «Санитарная статистика»).
Ваше письмо и Ваша затея насчет покупки скота... «Недавно послал я в губернскую продовольственную комиссию свой проект о скупке теперь же лошадей. Я стою на том, что весной крестьяне не в состоянии будут обработать свои яровые поля, так как большинство лошадей будет за бесценок распродано, что, конечно, противоречит желанию дать возможность, в случае урожая, скорее крестьянину стать на ноги. Лошади дошли чуть ли не до цены калача, посему легко скупить много лошадей и кормить их до весны; весной же крестьянам продавать лошадей, с уплатой денег осенью».
Вы напишите письмо в редакцию, и я напечатаю его в «Русских ведомостях» и в «Новом времени». — Это намерение не было осуществлено. См. письма 1063 и 1106 и примечания к ним.
— См. письма 1059, 1064 и 1066. Из письма Д. И. Усова от 12 декабря 1891 г. видно, что Чехов обращался к нему по тому же поводу. См. «Несохранившиеся и ненайденные письма», № 520.