Чехов А.П.: Чехов — Киселевой М. В., 20 июля 1891.

Чехов А. П. Письмо Киселевой М. В., 20 июля 1891 г. Богимово // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.

Т. 4. Письма, январь 1890 — февраль 1892. — М.: Наука, 1975. — С. 250—251.

Здравствуйте, многоуважаемая Мария Владимировна! Ради создателя, напишите, что и как у Вас, все ли здоровы и как в отношении грибов и в рассуждении пескарей. Я в долгу у бабкинцев. Вернувшись из-за границы, я нашел у себя на столе прочувствованное стихотворение насчет пьянства и письмо от Алексея Сергеевича, написанное по-французски. Стихи, принадлежащие перу высокоталантливой Василисы Пантелевны, я не замедлил послать отзывчивому Герасиму, а на письмо собирался ответить каждый день и собрался только сегодня, когда над нашим парком нависли дождевые облака, и я вспомнил, как в такую погоду мы ходили в Максимовку к Левитану и как Левитан грозил застрелить нас из револьвера.

Живем мы в Тарусском уезде Калужской губ<ернии>, в селе Богимове, в усадьбе некоего молодого барина, щеголяющего в рубахе навыпуск и в больших сапогах, очень рассеянного, либерального и держащего у себя в экономках рыжую, беззубую девицу, которую зовут Аменаисой Эрастовной. Громадный дом, отличный парк, неизбежные виды, при взгляде на которые я обязан почему-то говорить: «Ах!», речка, пруд с голодными, любящими попадаться на удочку карасями, масса больных, запах йодоформа и прогулки по вечерам. Занимаюсь я своим Сахалином и в промежутках, чтобы не уморить свое семейство голодом, ласкаю музу и пишу рассказы. Всё по-старому, ничего нового. Встаю я ежедневно в 5 часов утра и собственноручно варю себе кофе — признак, что я уже вошел в колею старого холостяка, à la Э. И. Тышко, и помирился с этим. Маша пишет красками, Миша с честью носит свою кокарду, отец говорит об архиереях, мать хлопочет, Иван рыбу ловит. В одной усадьбе с нами живут: зоолог Вагнер с семьей и Киселевы, но не те Киселевы, а другие, ненастоящие. Вагнер ловит козявок и пауков, а Киселев-отец пишет этюды, так как он художник. Бывают у нас спектакли, живые картины и пикники. Очень смешно и весело, но стоит мне только поймать ерша или найти гриб, как я поникаю головой, уношусь мыслью в прошлое, и мои мозг и душа начинают гробовым голосом петь дуэт: «Расстались мы...» Кумир поверженный и храм оставленный вырастают в моем воображении, и я с благоговением мыслю: «Всех зоологов и великих художников я променял бы на одного маленького Идиотика».

Погода у нас всё время стояла жаркая, сухая и только сегодня в день Илии трахнул гром, и разверзлись хляби небесные. Хочется удрать куда-нибудь, хотя бы в Америку или Норвегию.

Нижайший поклон Земскому Начальнику и его секущей машине; Василису Пантелевну благодарю за стихи; хотел было ответить ей стихами, целый месяц напрягал мозги, но голова треснула от натуги и все-таки стихов не вышло. Поневоле позавидуешь талантам! Елизавете Александровне и Сереже нижайшее почтение.

Будьте здоровы и благополучны. Да хранят Вас добрые духи, которых так много в Бабкине.

986. М. В. КИСЕЛЕВОЙ

20 июля 1891 г.

Печатается по автографу (ГБЛПисьма, т. III, стр. 259—260; полностью — ПССП XV, стр. 222—223.

Год устанавливается по времени пребывания Чехова в Богимове.

— Стихотворение Саши Киселевой «Ода», присланное с письмом от 25 апреля 1891 г. («Прошу Вас, добрейший Васенька, передать мою „Оду“ моему будущему супругу...» — ГБЛ) и французское письмо А. С. Киселева от 20 апреля (ГБЛ), написанное из «бабкинского замка» — поздравление с пасхой.
...в Максимовку к Левитану... гг. Чеховы поселились в Бабкине в 1885 г.
...застрелить нас из револьвера. — Этот эпизод описан в воспоминаниях М. П. Чехова: «Мы (Антон Павлович, брат Иван и я) надели большие сапоги, взяли с собой фонарь и, несмотря на тьму кромешную, пошли <...> вот и Максимовка. Отыскиваем избу горшечника, которую узнаем по битым вокруг нее черепкам, и, не постучавшись, не окликнув, вламываемся к Левитану и наводим на него фонарь. Левитан вскакивает с постели и направляет на нас револьвер, а затем, узнав нас, он хмурится от света и говорит:
— Чёгт знает, что такое!.. Какие дугаки! Таких еще свет не пгоизводил!..» (Вокруг Чехова 159—160).
«Расстались мы...» Кумир поверженный и храм оставленный... — Дуэт Э. Я. Длусского на слова М. Ю. Лермонтова. В стихотворении «Расстались мы, но твой портрет...» есть строки:
Так храм оставленный — всё храм,
Кумир поверженный — всё бог!
— Сережу Киселева.
...разверзлись хляби небесные. — Библейское выражение (Бытие, гл. 7, ст. 11—12).
...земскому начальнику... С. Киселеву.
— Ефремовой.