Чехов А. П. Письмо Островскому И. И., 11 февраля 1893 г. Мелихово // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.
Т. 5. Письма, Март 1892 — 1894. — М.: Наука, 1977. — С. 169—170.
11 февраля 1893 г. Мелихово.
11 февр. Ст. Лопасня Моск.-Курск. д.
Многоуважаемый Иосиф Исаевич! Вернувшись на днях из Петербурга, я получил Ваше письмо. Оно было прислано мне из Москвы, куда было адресовано и где я уже не живу с весны прошлого года. Стало быть, не я виноват в том, что наша запоздалая медицинская помощь оказалась ненужною. Больная теперь слава богу здорова. У нее был один мой товарищ, отличный человек и такой же врач; я передал ему Ваше поручение, и он исполнил его с большим удовольствием. Сам же я не мог побывать у г-жи Р<аковской>, так как живу у себя в имении в Серпуховском уезде; главная же причина — у меня в доме больные, которых я не могу оставить.
Вы спрашиваете о моем брате Николае. Увы! Он в 1889 г. умер от чахотки. Это был талантливый и уже популярный художник и подавал солидные надежды. Смерть его — большой минус в моей жизни. О других гимназических товарищах я имею самые ничтожные сведения. Савельев земским врачом где-то на Дону; Зембулатов тоже врачом на Курской дороге; Эйнгорн поет в петербургской опере под фамилией Чернов; Сергеенко живет в Москве и работает в местных газетах — не без успеха; Унанов (но не Онанов, как писали в газетах) умер от холеры. Кукушкин ведет бродячую жизнь опереточного певца. Братья Волкенштейны — адвокаты. Марк Крассо — врач в Ростове. А еще кто? Больше ни о ком не слышал. Зиберов, говорят, умер.
1, так сказать, Вам известно в главных чертах. Медицина — моя законная жена, литература незаконная. Обе, конечно, мешают друг другу, но не настолько, чтобы исключать друг друга. Кончил я в университете (Моск.) в 1884 г. В 1888 г. получил Пушкинскую премию. В 1890 г. ездил на Сахалин, о котором хочу выпустить целую книгу. Вот и весь мой послужной список. Впрочем, еще одно: в 1891 г. путешествовал по Европе. Холост. Не богат и живу исключительно заработком. Чем старее становлюсь, тем меньше и ленивее работаю. Старость уже чувствую. Здоровье неважное. Что же касается пантеизма, о котором Вы написали мне несколько хороших слов, то на это я Вам вот что скажу: выше лба глаза не растут, каждый пишет, как умеет. Рад бы в рай, да сил нет. Если бы качество литературной работы вполне зависело лишь от доброй воли автора, то, верьте, мы считали бы хороших писателей десятками и сотнями. Дело не в пантеизме, а в размерах дарования.
За приглашение приехать к Вам благодарю. Когда буду на Кавказе, воспользуюсь им. А пока позвольте поблагодарить Вас за память обо мне, за добрые чувства, и пожелать всего хорошего. В случае, если Вам опять вздумается дать мне какое-нибудь поручение, то я весь к Вашим услугам.
Ваш А. Чехов.
1 лат.).
Примечания
1281. И. И. ОСТРОВСКОМУ
11 февраля 1893 г.
ГБЛ). Местонахождение автографа неизвестно. Впервые опубликовано: «Солнце России», 1914, № 206, 3 января, стр. 11.
Ответ на письмо И. И. Островского от 17 января 1893 г.; Островский ответил через полтора года, 11 августа 1894 г. (ГБЛ).
Больная теперь слава богу здорова В. Раковскую, его знакомую.
— Н. И. Коробов. Чехов получил от него письмо от 8 февраля, где говорится: «Вчера я был у г-жи Раковской — она совершенно здорова» (ГБЛ).
Что же касается пантеизма, о котором Вы написали мне несколько хороших слов... «Насколько мне известно, „Палата № 6“ имела крупный успех в среде читающей публики Тифлиса и известных мне захолустьев Кавказа. Лучшие интеллигенты, читавшие Ваш последний рассказ, приветствуют в нем переход с Вашей стороны от пантеизма к антропоцентризму, если можно так выразиться. Не скрою от Вас, что я не меньше других радуюсь этому. По моему крайнему разумению, все таланты и лучшие люди должны viribus unitis <общими усилиями> парализовать те препятствия, которые стоят на пути решения насущных человеческих вопросов. Нечего говорить о руководящей роли беллетристики в этом отношении во все времена».