Чехов А. П. Письмо Книппер О. Л., 30 сентября 1899 г. Ялта // А. П. Чехов. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1983.
Т. 8. Письма, 1899. — М.: Наука, 1980. — С. 272.
2899. О. Л. КНИППЕР
30 сентября 1899 г. Ялта.
30 сент.
По Вашему приказанию, тороплюсь ответить на Ваше письмо, где Вы спрашиваете насчет последпей сцены Астрова с Еленой. Вы пишете, что Астров в этой сцене обращается к Елене, как самый горячий влюбленный, «хватается за свое чувство, как утопающий за соломинку». Но это неверно, совсем неверно! Елена нравится Астрову, она захватывает его своей красотой, но в последнем акте он уже знает, что ничего не выйдет, что Елена исчезает для него навсегда — и он говорит с ней в этой сцене таким же тоном, как о жаре в Африке, и целует ее просто так, от нечего делать. Если Астров поведет эту сцену буйно, то пропадет всё настроение IV акта — тихого и вялого.
<лександр> Л<еонидович> покажет сию штуку своему шведу.
В Ялте вдруг стало холодно, подуло из Москвы. Ах, как мне хочется в Москву, милая актриса! Впрочем, у Вас кружится голова, Вы отравлены, Вы в чаду — Вам теперь не до меня. Вы теперь можете написать мне: «Шумим, братец, шумим!»
Я пишу Вам, а сам поглядываю в громадное окно: там широчайший вид, такой вид, что просто описать нельзя. Фотографии своей не пришлю, пока не получу Вашей, о змея! Я вовсе не называл Вас «змеенышем», как Вы пишете. Вы змея, а не змееныш, громадная змея. Разве это не лестно?
Ну-с, жму Вашу руку, низко кланяюсь, стукаюсь лбом о пол, многоуважаемая.
Скоро пришлю еще подарок.
Чехов.
На конверте:
|
Москва. |
2899. О. Л. КНИППЕР
30 сентября 1899 г.
ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма, т. V, стр. 431—432.
Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 1 октября 1899; Москва. 4 X 1899.
Л. Книппер от 26 сентября 1899 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 80—83).
По Вашему приказанию, тороплюсь ответить ~ насчет последней сцены Астрова с Еленой. — Книппер писала: «Меня смущает ремарка Алексеева по поводу последней сцены Астрова с Еленой: Астров у него обращается к Елене, как самый горячий влюбленный, хватается за свое чувство, как утопающий за соломинку. По-моему, если бы это было так, — Елена пошла бы за ним, и у нее не хватило бы духу ответить ему — „какой вы смешной...“ Он, наоборот, говорит с ней в высшей степени цинично и сам как-то даже подсмеивается над своим цинизмом. Правда или нет? Говорите, писатель, говорите сейчас же». По-видимому, О. Л. Книппер показала это письмо Чехова Вл. И. Немировичу, так как в своем письме к Чехову от 23 октября он писал: «Никакого пафоса Алексеев в сценах с нею не дает. Рисуем Астрова материалистом в хорошем смысле слова, не способным любить, относящимся к женщинам с элегантной циничностью, едва уловимой циничностью. Чувственность есть, но страстности настоящей нет. Всё это под такой полушутливой формой, которая так нравится женщинам» (ГБЛ; , стр. 121).
Я послал с князем... — С. И. Шаховским.
...своему шведу. Л. Вишневский делал себе массаж живота у шведа-массажиста.
«Шумим, братец, шумим!» — Слова Репетилова из «Горя от ума» А. С. Грибоедова (действие IV, явл. 4).
Я вовсе не называл Вас «змеенышем», как Вы пишете. Л. Книппер С. И. Шаховским (см. письмо 2891).