Чехов — Книппер О. Л., 18 марта 1901.

Чехов А. П. Письмо Книппер О. Л., 18 марта 1901 г. Ялта // А. П. Чехов. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Письма: В 12 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука.

Т. 9. Письма, 1900 — март 1901. — М.: Наука, 1980. — С. 231.


3335. О. Л. КНИППЕР

18 марта 1901 г. Ялта.

18 марта.

Итак, актриска, ты на днях возвращаешься в Москву; значит, в Питер я больше писать не стану. Ну, а московский адрес? Писать ли всё по старому, или ждать, когда пришлешь новый?

Отчего отменили «Эдду Габлер»? Какие пьесы наметили для будущего сезона? Решили ли, наконец, строить новый театр? Пиши, милюся, подробнее, обстоятельнее, ты ведь у меня умная, дельная, такая толковая.

У меня всё по-старому, ничего нового. Впрочем, вчера неожиданно получил тысячу рублей долгу. Получаю письма из Питера и из Москвы, довольно зловещие, читаю с отвращением газеты.

Славная моя актрисочка, не играй в «Михаиле Крамере», а то из-за этой пустяковой роли просидишь в Москве весь май и июнь, и к тому же еще роль неинтересная. Послушайся меня, моя хорошая, ведь если будем живы и здоровы, то успеешь еще сыграть тысячу ролей. Ах, какая очаровательная погода! Барометр страшно поднялся.

Ну, дуся, славная моя актрисочка, до свиданья! Целую тебя крепко. Пиши, не покидай меня.

Примечания

    3335. О. Л. КНИППЕР

    18 марта 1901 г.

    Печатается по автографу (ГБЛПисьма к Книппер, стр. 108—109.

    Год устанавливается по ответному письму О. Л. Книппер от 22 марта 1901 г. ( 1, стр. 373—375).

  1. ...Ты на днях возвращаешься в Москву... — Гастроли Художественного театра закончились в Петербурге 23 марта 1901 г. пьесой Чехова «Три сестры». В корреспонденции «Прощальный спектакль Московской труппы», напечатанной в «Петербургской газете» (1901, № 81, 24 марта, отд. «Театральное эхо»), говорилось: «Вчера труппа Московского Художественного театра прощалась с петербуржцами. Желающих попасть на прощальный спектакль (давалась драма А. П. Чехова „Три сестры“) было так много, что не только все билеты были распроданы, но даже за два часа до начала спектакля по коридорам театра бродили толпы жаждавших проникнуть в зрительный зал <...> Спектакль окончился в половине первого. Снова раздался гром аплодисментов, и на вызов публики вышли все актеры и актрисы труппы во главе с гг. Немировичем-Данченко и Станиславским; последним, при несмолкаемых аплодисментах, поднесли два лавровых венка с надписью „Борцам за искусство“. Один из венков был подан от Высших женских курсов. Затем из партера на сцену вышел один из зрителей и прочел труппе адрес, сделанный в виде петровской грамоты, со шнурами и печатями. Адрес был выставлен в фойе театра и в несколько минут покрыт свыше 500 подписями. Овации продолжались более 20 минут, цветочный дождь сыпался на сцену со всех мест, начиная с галереи и кончая партером». О. Л. Книппер выехала из Петербурга 24 марта.

  2. ...я один, совершенно один! — Книппер ответила 22 марта: «Перед театром я получила твое письмо, милый мой! Не смей ездить в Москву ни под каким видом. Я приеду к тебе и буду за тобой ухаживать, тебя любить и устрою так, чтобы всем было хорошо и тепло и ловко, — хочешь? Теперь чудно на юге! Побуду немного в Москве, повидаюсь со своими, увижу, в каком положении квартирный вопрос, и укачу к тебе. Хочешь меня встретить в Севастополе? Или нет — не тревожься, не езди. Телеграфируй в Москву — согласен так?»

  3. «Эдду Габлер»? — Об отмене пьесы Г. Ибсена «Эдда Габлер» О. Л. Книппер сообщала в письме от 9 марта 1901 г. (Переписка с Книппер, стр. 356).

  4. Какие пьесы наметили для будущего сезона?  гг. сообщалось в «Русских ведомостях» (1901, № 78, 20 марта): «Репетиции труппы Художественно-Общедоступного театра возобновляются с Фоминой недели — в концертной зале Романова или же в новом помещении Общества искусства и литературы. Для постановки в будущем сезоне пока намечены: последнее произведение Гауптмана „Микаэль Крамер“, символическая пьеса Ибсена „Дикая утка“ и пьеса М. Горького, название которой еще неизвестно. По слухам, эта последняя вещь ничего общего не имеет с пьесой, обещанной автором Художественно-Общедоступному театру в прошлом году и не оконченной». Кроме названных выше пьес, в сезон 1901—1902 гг. в Художественном театре была также поставлена пьеса Вл. И. Немировича-Данченко «В мечтах».

  5. Решили ли, наконец, строить новый театр? — С 1898 по 1902 г. Художественный театр помещался в Каретном ряду в театре «Эрмитаж». Но так как последний сдавался в аренду лишь на сезон, то весной и осенью труппа театра репетировала в Сущеве на Божедомке, где у Художественного театра было снято помещение для декораций и мастерских, и в зале Романова на Мал. Бронной. С развитием театра все острее ставился вопрос о необходимости приобретения соответствующего задачам труппы помещения, и в 1902 г. для Художественного театра было снято нынешнее его здание в Камергерском переулке (до 1902 г. там помещался театр-варьете Омона), которое подверглось при этом коренной перестройке под руководством Ф. О. Шехтеля.

  6. ...неожиданно получил тысячу рублей долгу. — От П. В. Ундольского (см. письмо 3337).

  7. — Сообщения о происходящих студенческих волнениях, вызванных применением к студентам «временных правил», по которым за «учинение скопом беспорядков» студенты карались исключением из университета и отдачей в солдаты. Особенно резкие протесты студенчества, требовавшего отмены «временных правил», начались после того, как в январе 1901 г. 183 студента Киевского университета за организованную сходку были отданы в солдаты (см. статью В. И. Ленина «Отдача в солдаты 183-х студентов» — Полн. собр. соч., т. 4, стр. 391—396). 4 марта 1901 г. в Петербурге на площади Казанского собора произошла грандиозная студенческая демонстрация, закончившаяся жестоким побоищем; полиция и казаки под руководством петербургского градоначальника Клейгельса избили не только студентов и курсисток, но и тех из граждан, кто осмелился хотя бы словом вступиться за избиваемых. После побоища были произведены массовые аресты; среди арестованных было много писателей и общественных деятелей. Побоище на Казанской площади вызвало взрыв возмущения по всей России. О студенческих волнениях Книппер писала Чехову из Петербурга 5 марта 1901 г.: «Здесь страшные студенческие беспорядки, опять казаки, нагайки, убитые, раненые, озверелые, все, как быть должно <...> Настроение в обществе ужасное. В Москве тоже кровопролитие почище здешнего, говорят...» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 347).

  8. ...читаю с отвращением газеты.  г. — в газетах было опубликовано правительственное сообщение о студенческих волнениях в Петербурге, Харькове, Москве и о демонстрации 4 марта у Казанского собора в Петербурге; объявлено о закрытии 12 марта Союза взаимопомощи русских писателей; напечатан «циркуляр министра внутренних дел по департаменту полиции губернаторам, градоначальникам и обер-полицмейстерам», в котором предписывалось наводить порядок, «не останавливаясь перед необходимостью действовать строгостью и силой», и в случае надобности «прибегать <...> к содействию войск...» Коррективом к этим публикациям служили Чехову упоминаемые им письма, которые он характеризует как «довольно зловещие». Так, по поводу правительственного сообщения, ни словом не обмолвившегося о жертвах среди участников демонстрации на Казанской площади, В. А. Поссе писал 8 марта 1901 г.: «„Правительственному сообщению“ не верьте. Все было совсем иначе и несравненно ужаснее. Несколько студентов убито...» (ГБЛ).

  9. ...не играй в «Михаиле Крамере»... — Работу над пьесой Г. Гауптмана «Микаэль Крамер» Художественный театр начал в конце 1900 г. В «Театральных известиях» (1901, № 1173, 11 января) сообщалось: «Ввиду того, что до великого поста остается уже немного времени, а на великий пост труппа Художественно-Общедоступного театра уезжает на гастроли в Петербург, постановка новой пьесы Гауптмана „Михаил Крамер“, как окончательно выяснилось вчера, откладывается до следующего сезона. „Три сестры“ Чехова будут последнею новинкою этого театра». Репетиции этой пьесы возобновились в апреле — мае 1901 г. О возможном участии в спектакле «Микаэль Крамер» Книппер писала Чехову 9 марта: «Если будут репетировать „крамера“ и „Дикую утку“ Ибсена — мне там делать нечего. Может, еще буду играть дочь Крамера, но вряд ли» (, т. 1, стр. 353). В этой пьесе Гауптмана Книппер не играла.