Поиск по творчеству и критике
Cлово "PROFESSION"
Входимость: 2. Размер: 42кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 108кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 42кб.
Часть текста: настроения своей эпохи, ее тоски искания, ее отвращения к готовым фразам и формулам и заключается заслуга г. Чехова. Это-то и делает его художником-историком…» (Андреевич [8]: «Книга о Максиме Горьком и А. П. Чехове» [9] ). И, действительно, по общему характеру своего миросозерцания, по общему направлению своей литературной деятельности, по тем художественным приемам, которыми он пользуется при передаче «жизненных фактов» – Чехов является кровным сыном восьмидесятых годов. Эти года для передовой русской интеллигенции были эпохой резкого «перелома». «Перелом» был вызван, с одной стороны, тем, что народился новый тип интеллигенции, а с другой стороны, тем, что новонародившаяся интеллигенция столкнулась лицом к лицу с новой общественной группой, вращавшей колесо истории. «Новонародившаяся» интеллигенция – была интеллигенция, воспитанная в лоне исключительно «городской» культуры, была интеллигенция, не связанная никакими органическими узами с «народом», незнакомая, благодаря условиям своего воспитания, с крестьянской жизнью и, в то же время, не подозревавшая об...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: на изысканную роскошь: бархатная мебель, цветы, статуи, ковры, телефон. — Полдень. Хирин один; он в валенках. Хирин (кричит в дверь) . Пошлите взять в аптеке валериановых капель на пятнадцать копеек да велите принести в директорский кабинет свежей воды! Сто раз вам говорить! (Идет к столу.) Совсем замучился. Пишу уже четвертые сутки и глаз не смыкаю; от утра до вечера пишу здесь, а от вечера до утра — дома. (Кашляет.) А тут еще воспаление во всем теле. Зноб, жар, кашель, ноги ломит и в глазах этакие... междометия. (Садится.) Наш кривляка, этот мерзавец, председатель правления, сегодня на общем собрании будет читать доклад: «Наш банк в настоящем и в будущем». Какой Гамбетта, подумаешь... (Пишет.) Два... один... один... шесть... ноль... семь... Затем, шесть... ноль... один... шесть.... Ему хочется пыль пустить, а я вот сиди и работай для него, как каторжный!.. Он в этот доклад одной только поэзии напустил и больше ничего, а я вот день-деньской на счетах щелкай, черт бы его душу драл!.. (Щелкает на счетах.) Терпеть не могу! (Пишет.) Значит, один... три... семь... два... один... ноль... Обещал наградить за труды. Если сегодня все обойдется благополучно и удастся очки втереть публике, то обещал золотой жетон и триста наградных... Увидим. (Пишет.) Ну, а если труды мои пропадут даром, то, брат, не взыщи... Я человек вспыльчивый... Я, брат, под горячую руку могу и преступление совершить... Да! За сценой шум и аплодисменты. Голос Шипучина: «Благодарю! благодарю! Тронут!» Входит Шипучин . Он во фраке и белом галстуке; в руках только что поднесенный ему альбом. Шипучин (стоя в дверях и обращаясь в контору) . Этот ваш подарок, дорогие сослуживцы, я буду хранить до самой смерти как воспоминание о счастливейших днях моей жизни! Да, милостивые государи! Еще раз благодарю! (Посылает воздушный поцелуй и идет к Хирину.) Мой дорогой, мой почтеннейший Кузьма Николаич! Все время, пока он на сцене, служащие изредка входят с бумагами для подписи и...
Входимость: 1. Размер: 108кб.
Часть текста: к нему его кухарка. — «Вздор!» — отвечал он. (Спанье-то — вздор!! Экий чудак!) — Обедать будете, герр профессор? — каждый полдень спрашивала его кухарка. — «Некогда!» И этого мудрого человека встретил я однажды в одном месте... в очень нехорошем месте! Он по-гусарски дул шампанское и сидел с хорошенькой пухленькой француженкой... — Что вы делаете, герр профессор?!?! — воскликнул я, побледнев от удивления. — Глупость, сын мой! — отвечал мудрец, наливая мне шампанского. — Я делаю глупость... — Для чего же??! — А для того, сын мой, чтобы проветрить малость атмосферу... За женщин и вино! Я выпил и еще более побледнел от удивления. — Сын мой! — продолжал мудрый человек, играя волосами француженки. — В моей голове собрались тучи, атмосфера отяжелела, накопилось многое множество... Все это должно проветриться, очиститься, стать на свое место, и я ради этого делаю глупость. Глупость глупая вещь, но она нередко действует освежающе... Вчера я был похож на гниющую траву, завтра же утром, о bone discipule [3039], ты увидишь меня свежим. Да здравствует раз в год глупость! Vivat stultitia!» [3040] Почти скоромно представление титана немецкого Возрождения легендарного ученого Иоганна Георга Фауста [3041], предпочетшего, как известно, безграничное, но скоротечное божественное знание в обмен на адовы муки вечной души своей. Еще более удивительно, что речь идет вовсе не о Гёте, и даже не о Германии. Призванная быть серьезной хотя бы уже из уважения к классике, — театральная рецензия ««Гамлет» [3042] на пушкинской [3043] сцене» [3044], — она будто нарочно дразнит читателя, подыгрывая бесстыдству книжника ...