Поиск по творчеству и критике
Cлово "SENSE"
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: указывали на так называемую «чеховскую загадку». Загадок, собственно, две. Первая состоит в том, что очень трудно найти единую доминанту, объединяющую непохожие друг на друга тексты. Ее можно сформулировать – как и поступал еще Н. К. Михайловский – словами одного из героев самого Чехова: «áВñо всех картинках, которые рисует мое воображение, даже самый искусный аналитик не найдет того, что называется общей идеей или богом живого человека» [5]. Дробность мира «пестрых рассказов», глобальные различия между ранними и поздними произведениями, бесконечное разнообразие героев и ситуаций, кажущаяся случайность их характеристик, «лишние» предметы, детали и эпизоды, полярное освещение сходных событий (комическое и драматическое), отсутствие четкой границы между важным и неважным, нарушение причинно-следственных связей на всех уровнях художественной структуры, – все это препятствует литературоведческой работе обобщения. Можно согласиться с В. Н. Турбиным в том, что Чехов – самый трудный для исследования русский писатель XIX века. «И закономерно, кстати, что творчество Чехова неизменно обходили все самые радикальные, самые отчаянные в своих литературоведческих устремлениях литературоведческие школы – и формалисты-“опоязовцы”, и “эйдологическая школа” В. Ф. Переверзева, а ранее – компаративисты» [6], а позднее – можем добавить мы – и структуралисты. Найти единый угол зрения здесь очень трудно, – не случайно чеховская тематика и поэтика часто описывалась исследователями как оксюморонная: в разное время ее сводили к формулам «ненормальность нормального» [7], «случайностная целостность» [8], «уродливость красоты» [9] и т. д. [10] Суждения о глобальных закономерностях поэтики, о видении Чеховым мира и человека обычно оказываются либо применимыми только к части его творчества, либо...
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: когда герои эпоса неправильно расслышали слова друг друга или когда монолог трагического героя был бы прерван на полуслове посторонними обстоятельствами [576]. И, как ни парадоксально, только такая литература (почти) отвечает бахтинской модели диалога завершенных высказываний. Бахтин определял высказывание как «тот минимум, после которого можно дать слово другому, можно произвести обмен мыслями á…ñ Присоединяется завершающая воля автора: dixi, а теперь ваше слово» [577]. Именно эта авторская воля к завершению определяет, по Бахтину, границы высказываний: любое высказывание отграничено сменой говорящих субъектов, а смена происходит после мысленного dixi, отмечающего завершенный фрагмент. Эти замечания Бахтина приходят в очевидное противоречие с его же пониманием диалога как неограниченного развертывания мысли, рождающегося в активном взаимодействии двух независимых субъектов. Действительно: если диалог бесконечен, то нет и не может быть никакого...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: сферу автора, а вторая такого условия не содержит» [470]. Однако и сетование – экспрессивный жанр. Как мы уже подчеркивали в первой главе, речь о себе неотделима от речи о мире, здесь можно говорить только о доминировании экспрессивной функции, и то не всегда отчетливом. Как и в лирике, эмоции и размышления о себе могут быть выражены через слово о внешнем объекте, и при этом говорящий может даже не использовать слова «я». Жанры лирики и эпидейктического красноречия – часть экспрессивных жанров, причем в ряде случаев можно указать на прямое соответствие между первичными и вторичными жанрами: печаль выражается в элегии, жалобе, соболезновании и ряде риторических жанров (надгробное слово, некролог), восторг – в оде и похвальном слове, негодование – в осуждении и сатире. Разумеется, вторичные цели, равно как и вся иллокутивная сила, структура «замысла говорящего», у этих жанров будут различны. Формы речи, в которых человек высказывает свои эмоциональные состояния, обычно монологичны. В реальном диалоге оглушенный эмоциями человек не склонен слушать другого и соизмерять свои чувства с реальностью, и потому ситуации, в которых доминируют экспрессивные жанры, неизменно привлекали Чехова – от раннего рассказа «Радость» и до монолога Лопахина в третьем действии «Вишневого сада». Монологичность сохраняется и при внешней видимости диалога: изображенная исповедь в литературе может прерываться вопросами собеседника, но (как мы увидим в разделе 5.3) такое...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: Чехов начнет подготовительную работу над «Тремя сестрами». Судя по всему, творческий псевдоним автора «Котлована» и «Чевенгура» по старой крестьянской традиции имеет прямое отношение к отцу Платону Фирсовичу (Платон(ов) сын). В выборе псевдонима возможно также заочное участие греческого философа Платона [21]. Однако не стоит сбрасывать со счетов и то, что в первые годы своей творческой деятельности псевдонимов у Андрея Климентова будет множество («А. П.», «А. Пл.», «А. П-в», «П.», «П-в», «Рабочий А. П.», «Рабочий Андрей Платонов», «Нищий», «Тютень», «Елпидифор Баклажанов», «Е. Баклажанов», «Крестьянин Баклажанов», «А. Вогулов», «Иоганн Пупков»), а устойчивость (возможно, чистейшее совпадение) возникнет ровно после первой публикации «школьной» пьесы Чехова [22] с главным действующим лицом сельским учителем Платоновым. Так ли сяк, именно Андрею Платонову, и это факт неоспоримый, по иронии судьбы, суждено будет описать тот самый заговоренный мир «через двадцать пять — тридцать лет», о котором посреди Прекрасной эпохи с упоением «философствуют» артиллеристы Вершинин и Тузенбах. Быть может, поэтому осторожные и до конца не понятые догадки провидца Чехова сделаются всемирным достоянием, а невозможные свидетельства очевидца Платонова останутся исключительно отечественным — запредельным — опытом отдельно взятой страны. Ибо, находясь в здравом уме и твердой памяти, при самом изощренном воображении и издержках царского режима такое...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. С. 7–107. Алпатов В. М. Проблема речевых жанров в работах М. М. Бахтина // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 92–104. Античные риторики. / Под ред. А. А. Тахо-Годи. М.: МГУ, 1978. 352 с. Анненский И. Ф. Три сестры // Анненский И. Ф. Книги отражений. М.: Наука, 1979. С. 82–92. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. 2 изд., испр. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с. Багдасарян Т. О. Тональность как компонент модели речевого жанра (на материале речевого жанра «угроза») // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 240–245. Балашова Л. В. Отец или Владыка, чадо или раб? (концепты адресата и автора в жанре утренней и вечерней молитвы) // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 186–200. Балухатый С. Д. Поэтика мелодрамы // Балухатый С. Д. Вопросы поэтики. Л.: ЛГУ, 1990. С....