Варианты - Рассказы, юморески, 1886. (Часть 1).

Варианты, весь список
Варианты, том 5: 1 2 3 4 5 6 7

Чехов А. П. Рассказы, юморески, 1886—1886: Другие редакции и варианты // Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. / АН СССР. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького. — М.: Наука, 1974—1982.

Т. 5. [Рассказы, юморески], 1886—1886. — М.: Наука, 1976. — С. 487—595.


ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ
И ВАРИАНТЫ

ШУТОЧКА

Редакция журнала «Сверчок»

Ясный, зимний полдень... Мороз так крепок и трескуч, что у Наденьки, которая держит меня под руку, покрываются серебристым инеем кудряшки на висках и едва заметный пушок над верхней губой... Я и Наденька стоим на высокой горе. От наших ног вниз до самой земли тянется покатая льдяная плоскость, в которую кокетка-солнце глядится, как в зеркало. Возле нас стоят маленькие санки, обитые ярко-красным сукном.

— Съедемте вниз, Надежда Петровна! — умоляю я Наденьку. — Один только раз! Уверяю вас, что мы останемся целы и невредимы.

Но Наденька малодушна. Всё пространство, идущее от ее маленьких калош с мерлушковой опушкой до подошвы льдяной горы, кажется ей страшной, неизмеримо глубокой пропастью. У Наденьки замирает дух и прерывается дыхание уже от одного того, что она глядит вниз, если же она рискнет полететь в пропасть на такой утлой ладье, как хрупкие санки, то она, кажется, умрет или по меньшей мере сойдет с ума. Но, милостивые государи, женщины способны на жертвы. В этом я готов поклясться тысячу раз, хотя бы даже на суде или перед автором новой книги «О женщинах». Наденька в конце концов с опасностью для жизни уступает моим мольбам. Бледную, дрожащую, я сажаю ее в санки, плотно обхватываю рукой ее талию и вместе с нею низвергаюсь в бездну.

Санки летят как пуля, сломя голову... Рассекаемый воздух бьет в лицо, ревет и свистит в ушах, остервенело хватает за фалды и словно старается сорвать с плеч голову. От напора ветра нет сил дышать... Кажется, что чёрт обхватил нас обоих своими лапами и с ревом тащит в ад... Окружающие предметы сливаются в одну длинную, стремительно бегущую полосу... Вот-вот сковырнемся!

— Я люблю вас, Надя! — говорю я вполголоса, когда рев ветра и жужжанье полозьев достигают своего forte.

Но вот санки начинают бежать всё тише и тише, дыхание перестает замирать, и мы наконец останавливаемся. Наденька ни жива ни мертва... Она бледна и еле дышит... Я помогаю ей подняться...

— Ни за что в другой раз не поеду, — говорит она, глядя на меня широкими, полными ужаса глазами. — Ни за что! Я едва не умерла!

Немного погодя она приходит в себя и начинает вопросительно заглядывать мне в глаза: я ли сказал те четыре слова, или же они только послышались ей в шуме вихря? А я, как ни в чем не бывало, стою возле нее, курю и внимательно рассматриваю пятно на своем рукаве. Затем она берет меня под руку и долго гуляет со мной около горы... Загадка, видимо, не дает ей покою. Были сказаны те слова или нет? Да или нет? Это вопрос самолюбия, чести... с этим шутить нельзя!! Наденька то и дело заглядывает мне в лицо, отвечает невпопад, нетерпеливо сжимает губки... Лицо ее то вспыхивает счастьем, то подергивается унылой тучкой... Скоро я начинаю замечать в ней борьбу, колебание женского духа... Она останавливается, хочет, по-видимому, что-то сказать, о чем-то спросить, но никак не соберется с силами...

— Знаете что? — выговаривает она, не глядя на меня. — Я тово... вот что...

— Что? — спрашиваю я.

 Давайте еще раз... проедемся...

Мы взбираемся по лесенке на льдяную гору... Опять я сажаю бледную, дрожащую Наденьку в санки, опять мы летим ко всем чертям, и опять при самом сильном и шумном разлете санок я говорю вполголоса:

— Я люблю вас, Наденька!

Когда санки останавливаются, Наденька окидывает взглядом только что проехавший путь, потом долго всматривается в мое бесстрастное лицо, вслушивается в мой равнодушный голос, и вся ее фигурка выражает крайнее недоумение...

«Что за оказия? — написано на ее лице. — Опять те же слова! И опять непонятно: он ли сказал их, или же они послышались?»

Эта неопределенность почти ошеломляет ее и выводит из терпения... Бедная девочка не отвечает на вопросы, хмурится и нервно топает ножкой.

— Не пойти ли нам домой? — спрашиваю я, принужденно зевая...

Но — о, женщины! — Наденьке еще раз хочется услышать те сладкие для женского слуха слова...

— А мне... мне нравится это катанье, — говорит она, краснея. — Не проехаться ли нам еще раз?

Ей «нравится» это катанье, а между тем, садясь в санки, она, как и в те разы, бледна, еле дышит от страха и дрожит как лист... Впрочем, чтобы еще раз услышать те слова, она готова теперь лететь хоть во сто пропастей.

Мы спускаемся в третий раз, и я вижу, как она следит за моими губами, не шевельнутся ли они. Но я прикладываю к губам платок, кашляю, сморкаюсь и все-таки выговариваю:

— Я люблю вас, Надя!

И загадка остается неразгаданной!.. Наденька едва не плачет... Всю дорогу, как я провожаю ее с катка домой, она пытливо всматривается в мое бесстрастное лицо, замедляет шаги и нетерпеливо ждет, не скажу ли я ей тех слов?

«Не может же быть, чтоб их говорил ветер! — выражает ее лицо. — Это ты, братец, сказал! Ты!»

Но, подведя ее к дому, я начинаю равнодушнейшим образом прощаться... Она медленно, нехотя, протягивает мне руку, как будто бы всё еще ожидая; потом, подумав, отдергивает назад руку и говорит решительным голосом:

— Идите к нам обедать!

Я люблю в гостях обедать, а потому охотно принимаю ее приглашение... Обед прост, но восхитителен. Рюмка водки, горячий суп с макаронами, котлеты с картофельным пюре и сладкие слоеные пирожки, от которых ноет под ложечкой... Прибавьте к этому долгий, пытливый взгляд больших черных глаз, не перестававших во всё время обеда сторожить мое лицо, и вы скажете, что меню великолепно... После обеда, оставшись со мною tête-à-tête, Наденька всё время, как овечка, ходит около меня и томится... Она даже бледна от нетерпения, а я... я Бисмарк! Я продолжаю разыгрывать родство не помнящего... Ухожу я от нее, не намекнув о любви и даже не проронив ни одного слова, начинающегося с буквы «л».

На другой день утром я получаю записочку: «Если пойдете сегодня на каток, то заходите за мной. Н.» И с этого дня я с Наденькой начинаю аккуратнейшим образом посещать каток и всякий раз, слетая вниз на санках, я аккуратнейшим образом произношу вполголоса одну и ту же фразу:

— Я люблю вас, Надя!

Скоро Наденька привыкает к этой фразе, как к морфию или опиуму. Она жить без нее не может. Правда, лететь с горы по-прежнему страшно и ужасно, но до опасностей ли тут? Отнимите у Наденьки санки, и она спустится вниз на коленях... Были бы услышаны те слова, а до остального ей дела нет...

как к горе подходит Наденька и ищет глазами меня... Затем она робко взбирается вверх по лесенке... Как ни страшно ехать одной, но она должна, наконец, попробовать: будут лы слышны те ядовитые, сладкие слова, когда меня нет? Я вижу, как она, бледная, с раскрытым от ужаса ртом, садится в санки, закрывает глаза и, простившись навеки с землей, трогается с места... «Жжжж»... — жужжат полозья. Слышит ли Наденька те слова, я не знаю... Я вижу только, что она поднимается из саней изнеможенная, красная... Судя по ее лицу, она и сама не знает, слышала она что-нибудь или нет... От страха у нее ушла душа в пятки, а вместе с душою слух, зрение, мозг...

Но вот наступает весенний месяц март... Солнце становится ласковее, а земля серее и угрюмее... Наша льдяная гора темнеет, теряет свой блеск и начинает киснуть... Мы уж перестаем кататься... Бедной Наденьке уж больше негде слышать тех слов. Кто когда-нибудь бросал курить или отвыкал от морфия, тот знает, какое это лишение...

Однажды в сумерки я сижу в садике, прилегающем к домику, в котором живет Наденька. Еще достаточно холодно, на земле снег, деревья мертвы, но уже попахивает весной... Я вижу, как Наденька выходит на крылечко и устремляет печальный, тоскующий взор на голые деревья... Весенний ветер бьет ей прямо в бледное, унылое лицо... Он напоминает ей тот ветер, с ревом которого она там, на льдяной горе слышала те четыре слова, и она делает грустное, плачущее лицо, как бы прося этот ветер принести ей те сладкие слова... Я воровски крадусь к кустам, прячусь за них и, дождавшись, когда через мою голову летит к Наденьке порыв ветра, говорю вполголоса:

— Я люблю вас, Надя!

Боже мой, что делается с Наденькой! Она вскрикивает, улыбается во всё лицо и протягивает навстречу ветру руки... Этого мне только и нужно... Я выхожу из-за кустов и, не дав Наденьке опустить рук и разинуть рот от удивления, бегу к ней и...

Но тут позвольте мне жениться.

АГАФЬЯ

Варианты газеты «Новое время» (НВ)
и сборника «В сумерках» (ВС
1—13)

Стр. 25.

32

наперегонку / вперегонку (НВ, ВС1—4)

Стр. 28.

10—11

молодого и бравого парня / молодого, бравого парня (НВ, ВС1,2)

28

После: глядевшие на нас с неба... —

В душу запросилась грусть... Медленно текущим дремлющим потоком прошли передо мною образы прошлого, и мне стало казаться, что я понимаю неподвижность молодого Савки... К чему, в самом деле, двигаться, желать, искать? Не лучше ли раз навсегда замереть в этом благоухании ночи под взглядом бесконечно великого числа небесных, скромно мерцающих светил, стать частью всеобщего, величаво торжественного покоя и дышать, дышать без конца? Не в слиянии ли с этой вечной, много говорящей, но непонятной красотой цель и наслаждения жизни?

Припомнилась мне почему-то Стрельчиха Агафья с бледным, еще не созревшим, детски недоумевающим лицом, какое я видел у нее, когда она венчалась со своим стрелочником. Стоя рядом с мужем, она будто недоумевала, в чем дело и для чего поставили ее рядом с ним, но когда ей приходилось искоса и мельком взглядывать на его рыжие усы, то недоумение на лице сменялось выражением сладкого предчувствия и покоя. Теперь же какая беспокойная сила гнала этого мотылька на огонь? Спасите ее, ночные духи! (НВ)

Стр. 29.

37—38

Что ж сидеть? / Что ж сидишь? (НВ)

Стр. 31.

2

После: Соловей пел. — От его нежных, томительных звуков воздух, казалось, становился гуще и душней. (НВ)

11

Савка! — крикнул я. — Савка! / Савва! — крикнул я. — Савва! (НВ, ВС1,2)

19

(НВ)

Стр. 32.

18

После: водочки выпить? —

Бабенка тихо хихикнула и провела рукой по его щеке. Начались нежности.

Стр. 33.

1

Агафья заворочалась / Агафья с сопеньем заворочалась (НВ)

15

что не спит / что он не спит (НВ, ВС1—8)

28

несдерживаемый смех / несдерживаемый, страстный смех (НВ)

Стр. 34.

5—6

Шкодливы эти бабы, как кошки, трусливы — как зайцы / Шкодливы эти бабы, как кошка, трусливы, как заяц (НВ, ВС1, 2)

7—8

Теперь ей достанется / Теперь и ей достанется (НВ, ВС1—8)

11

Сначала она шагала / Сначала она зашагала (ВС1—13)

20—21

на возвращающуюся / на возвращавшуюся (НВ, ВС1—8)

ВОЛК

Варианты «Петербургской газеты» (ПГ)
и первоначальные варианты автографа (А)

Стр. 39.

2

Помещик Нилов, плотный, крепкий мужчина / Председатель мирового съезда Нилов, высокий, плотный мужчина (ПГ)

4

и следователь Куприянов / земский врач Пегасов и следователь Купреянов (ПГ)

13

После закуски / Солидно закусив (ПГ)

17

— Что новенького? — усмехнулся старик. / — Что новенького, баба родила голенького... — сострил старик. (ПГ)

21

— Чего-с? Оно, пожалуй, хоть и не надо. / — Чего-с? — зевнул старик. — Оно, пожалуй, хоть и не давайте... (ПГ)

25

(ПГ)

26

чуть свет выхожу / утром выхожу (ПГ)

28

глядит на меня, как нечистая сила... / глядит на меня, как сатана, и зубами щелкает. (ПГ)

28—30

Фразы: Я в него ~ к осиновому узлеску... — нет. (ПГ)

30—31

Испугался я до смерти! / Испугался я, страсть! (ПГ)

32

пробормотал следователь / пробормотал следователь, глядя большими глазами на Нилова (ПГ)

35

— Не станете же вы стрелять в волка дробью... / — Что же вы в волка стрелять дробью будете? (ПГ); — Вы в волка стрелять дробью будете, что ли? (А)

Стр. 40.

5—6

одним ударом ~ бешеную собаку / напавшую на него большую бешеную собаку уложил на месте одним ударом обыкновенной трости (ПГ)

7—8

вздохнул следователь, с завистью поглядев на его широкие плечи / вздохнул врач (ПГ)

10

пальцем собаку уложите / пальцем собаку укокошите (ПГ)

13—15

Неприятная история ~ как водобоязнь / А нет, господа, болезни мучительнее и ужаснее, как водобоязнь. Боже мой, что за страдания! (ПГ)

15—16

довелось увидеть бешеного человека, я дней пять потом ходил / довелось иметь дело с бешеным человеком, я дней пять ходил (ПГ)

20—21

и вдруг ни с того ни с сего — цап его бешеная собака / и вдруг — цап его ни с того ни с сего бешеная собака (ПГ)

21—23

Человеком моментально ~ нет спасения... / Человека моментально обхватывает ужасная мысль, что он погиб безвозвратно, точно он в пропасть валится или падает под поезд. (ПГ)

25—29

~ намека на возможность излечения. / За ожиданием следует самая болезнь...

— А чем выражается водобоязнь? — спросил Нилов.

Пегасов начал описывать симптомы водобоязни. Я заметил, что врачи, в особенности молодые, когда бывают в ударе, любят расписывать болезни, не щадя ни густых красок, ни азарта. Они увлекаются, смакуют, вдохновенно блещут глазами, словно речь идет не о болезнях, а о любимой женщине или красах природы. Такая странность находит себе объяснение не столько в тупости нервов вследствие привычки, сколько в молодой, горячей привязанности к делу. Да и к тому же непреложные законы, по которым текут болезни, да и самые картины страданий не лишены своего рода поэзии...

— Ужаснее всего, что эта болезнь неизлечима, — кончил Пегасов. — Уж коли заболел, то пиши пропало. Нет спасения! В медицине нет даже намека на возможность излечения. Из ста заболевающих умирает ровно сто... (ПГ)

33—34

на деревне Степку / моего кучера Степку (ПГ)

36

Нет, дедуся, ни черта не поделаешь. / Нет, дед, ни черта не поделаешь... (ПГ)

39

рассказы о водобоязни / рассказы доктора (ПГ); [Страшные] Разговоры (А)

40—41

Охотники постепенно умолкли и продолжали пить / Компания постепенно умолкла и продолжала пить (ПГ)

Стр. 40—41.

43—1

Слов: по-видимому, ничтожных и как говорится — нет. (ПГ)

Стр. 41.

3

Нилов потянулся / когда охотники принялись за коньяк, Нилов потянулся (ПГ)

6

После: вечер. — Вся земля от горизонта до горизонта была залита лунным светом (ПГ); Вся земля была уже залита лунным светом (А)

8—12

На плотине ~ уныло... / Два колеса мельницы, наполовину спрятавшись в тень широкой ивы, глядели сердито, как две связанные ведьмы, которым не дают воли, а на плотине, залитой светом, не было ни кусочка тени; на середине ее блестело звездой горлышко от разбитой бутылки. (ПГ)

23

катился по плотине, не прямо на Нилова, а зигзагами. / катился по плотине. Волк бежал не прямо на Нилова, а зигзагами. (ПГ, А)

24—25

(ПГ, А)

25—26

на голове у него под волосами / под его волосами (ПГ, А)

27

и... и задушу его / и... задушу его (ПГ)

28—29

за движениями волка и за выражением его фигуры / за движениями и выражением фигуры волка (ПГ)

30

поравнялся с ним / поравнялся с ним и точно не замечал его

39

так растерялся, что не понял / не помнит (ПГ)

40

Он только понял / Он только помнит (ПГ)

Стр. 42.

2

Слов: и что самому Нилову казалось сном — нет. (ПГ)

11—12

Чтобы волк ~ его голове / Чтобы не дать голове волка (ПГ)

14

в его плечи / в его грудь (ПГ, А)

18

Слов: и причинявшие ему сильную боль — нет. (ПГ)

23

Максим! Ко мне! / Максим! (ПГ)

26—27

Задние лапы его / Задние ноги его (ПГ)

28—30

В глазах ~ походили на человеческие. / Глаза, в которых светилась луна, не выражали злобы. Они плакали и походили на человеческие. Что чувствовал больной волк?

Вся сила Нилова, мышечная и нервная, ушла в руки. Он не соображал, мало чувствовал и только старался держать... Пред ним предстали все, даже самые мельчайшие подробности страшных картин, нарисованных доктором, но ненадолго. В виду страшного настоящего некогда было думать ни о прошедшем, ни о будущем (ПГ)

28—29

не видно было ничего, похожего на злобу / не было злобы (А)

38

не прошел и двух аршин / не прошел и аршина (ПГ)

43

После(А)

Стр. 42—43.

40—2

Затем вскоре ~ прибежавшего следователя... / Засим Нилов помнит острую боль в правом плече, свой собственный душу раздирающий крик и теплую жидкость, разлившуюся по всей руке и по груди... Боль придала отекшей руке силу, и она еще раз впилась в подмышку волка... Нилов слышал голос Максима, понял ужас своих прибежавших товарищей!.. Потом всё смолкло... Все трое испугались, упомянули о топоре и побежали назад в мельницу... (ПГ)

Стр. 43.

2

После: прибежавшего следователя... — Потом всё смолкло... Максим и следователь исгугались упомянули о топоре и побежали назад к мельнице (А)

5—7

чувствуя уж кровь ~ к обмороку / в полусознании (ПГ)

7—8

Огонь, вид самовара ~ напомнили / Вид самовара, бутылок и огня привел его в чувство и напомнил (ПГ)

10—11

с широкими зрачками / с широкими глазами (ПГ)

12

Следователь и Максим / Товарищи (ПГ)

13

Рана оказалась солидной / Рана была солидная (ПГ)

16—20

— Отчего вы ~ начал было утешать / — Ничего... ничего... — бормотал бледный Пегасов, останавливая кровотечение. Он хотел было начать утешать (ПГ)

22

когда раньше описывал водобоязнь / расписывая водобоязнь (ПГ)

23—25

были бы неуместны ~ в усадьбу за лошадями / были бы жидки, а потому он счел более лучшим молчать. Перевязавши кое-как рану, послали Максима в усадьбу Нилова за лошадями (ПГ)

27—29

Утром часов в шесть ~ (ПГ)

32—33

Максим ~ оглянулся / Максим, тоже бледный и всю ночь не спавший от перепугу, увидев Нилова, несколько раз оглянулся, сконфузился (ПГ)

39—41

дал ему ~ противной, теплой жидкости / дал ему из кружки хлебнуть какой-то жидкости (ПГ)

Стр. 43—44.

43—1

но... но почему же / но... почему же (ПГ)

Стр. 44.

1—2

После: свези меня к Мирону! —

И для Нилова наступило время, достойное особого, специального описания. Подобно легендарным душам нераскаявшихся грешников, беспокойный и унылый, он начал

  блуждать с места на место, ища хотя минутного успокоения (ПГ)

4

к Овчинникову / к Пегасову (ПГ)

5—7

и, не обращая ~ поехал в город / и покатил в город (ПГ)

8—9

Дня через четыре ~ к Овчинникову / Дня через три, поздно вечером он, как сумасшедший, вбежал к Пегасову (ПГ)

10—14

— Доктор ~ Бога ради! / — Послушайте! — начал он, задыхаясь и вытирая с бледного, похудевшего лица пот. — Делайте со мной, что хотите, но долее оставаться я так не могу. Или лечите меня, или отравите, а так не оставляйте! (ПГ)

15

лечь в постель, — сказал Овчинников / лечь (ПГ)

16—17

Я вас спрашиваю толком, русским языком: что мне делать? / Я вас толком спрашиваю! (ПГ)

19—20

~ у меня из рук! / кажется, что я начинаю беситься, я не сплю, не сижу. (ПГ)

21—23

его вынимаю ~ бога ради! / его вынимаю! Ну, да займитесь мной ради бога! (ПГ)

25

Фразы: Поезжайте, если хотите. — нет. (ПГ)

26

— Послушайте / — Гм... Послушайте (ПГ)

27—29

получит пятьдесят тысяч? ~ раз десять взбеситься. / получит сто тысяч? А? Впрочем... пока напечатаешь, пока... то успеешь пять раз взбеситься. (ПГ)

30—31

Вылечите меня ~ пятьдесят тысяч! / Вылечите, и я дам вам сто тысяч! (ПГ)

36

начал утешать его Овчинников / начал утешать Пегасов (ПГ)

38—39

Что вы плачете? ~ Поймите, ведь у вас / Вы преувеличиваете опасность. У вас (ПГ)

41—42

Слов: что очень важно — нет. (ПГ)

Стр. 45.

2—3

Относительно водобоязни ~ так это / Я относительно водобоязни совершенно покоен, а если и беспокоит меня что-нибудь, то (ПГ)

4

может приключиться / может получиться (ПГ)

7

Честное слово, серьезно / Нет, честное слово (ПГ)

8

Овчинников / Пегасов (ПГ)

9

(ПГ)

12

был ли то бешеный волк / был то бешеный волк (ПГ)

15

Стало быть / Уф! Стало быть (ПГ)

19—20

Я доволен ~ честное слово... даже / Нате вам за труды... пятьсот... Ну, ну... не церемоньтесь... Я так сейчас счастлив,
  что дал бы тысячу, если бы при мне были деньги... Давайте выпьем! (ПГ)

25—26

не мог сделать; ограничился только тем / не мог сделать, и ограничился только тем (А)

27

поднял его и пронес / и поднял его так высоко на плечо и выше головы и пронес по всем комнатам (А)

21—41

Нилов обнял Овчинникова ~ Погоняй, Тришка! /

Нилов поужинал у доктора, выпил и уехал совершенно успокоенный. Но на другой день он опять уже ездил по докторам и знахарям. Скоро к его страданиям присоединилось еще одно новое — боязнь одиночества. Он поселился у Пегасова и не давал ему покоя ни днем, ни ночью.

Часовые стрелки движутся незаметно. Но напряженное, сосредоточенное зрение может уловить ход большой стрелки.

Так, врач, поневоле сосредоточившись, должен был каждую минуту наблюдать постепенность, с которой здоровый и развитой человек худел, седел и впадал в мистицизм.

Нилов водобоязнью не заболел. Прошел месяц, другой, третий, и он мало-помалу стал оживать. Прошел год, и история с волком была бы забыта, если бы ее не напоминали преждевременные седины и морщины.

У человека вообще плоха память. На днях старика Максима укусила бешеная собака. Пегасов, не долго думая, отправился к Нилову.

— Отправляем Максима к Пастеру, — сказал он ему. — Собираем пожертвования. Не дадите ли и вы что-нибудь?

— Ах, с удовольствием!

Нилов вышел и, немного погодя, вынес доктору десять рублей. (ПГ)

30—31

(А)

32—33

одна балясина выскочила и всё крыльцо затрепетало / одна балясина выскочила, [а другая] и всё крыльцо заскрипело (А)

ВЕСНОЙ

Варианты «Петербургской газеты» (ПГ)
и гранок ИРЛИ (Г)

Стр. 52.

5—7

когда замираешь от смутных предчувствий и улыбаешься без всякой причины. По-видимому, такое же состояние / когда замираешь от непонятных, вздорных предчувствий
  и улыбаешься, как дурень, во всё лицо без всякой причины. Знайте, что почти такое же состояние (ПГ)

7—8

Земля холодна, грязь со снегом хлюпает под ногами / Земля кисла, холодна, хлюпает под ногами (ПГ); Земля кисла, холодна, грязь со снегом хлюпает под ногами (Г)

10

если взобраться на голубятню или на колокольню / если вы взберетесь на голубятню отца Спиридония, или взлезете на купол колокольни, которая выглядывает из-за казенной рощи (ПГ); если взобраться на голубятню отца Спиридония или на колокольню (Г)

11

увидишь / вы увидите (ПГ)

12

ярко / ярко, до боли в глазах (ПГ)

13—14

Речка надувается / Речка сердито хмурится на солнце, надувается (ПГ)

13—15

Речка надувается и темнеет ~ живут, дышат — зачеркнуто. (Г)

15

После: дышат. — Они похожи на тех голых франтов, которые стоят в жидовских портновских лавках и радуются, что сейчас на них наденут новый, самый модный костюм. (ПГ)

16

После: В такое время хорошо — (если из окон не глядят на вас барышни) (ПГ, Г )

20

привязывать там скворешни. / заглядывать там в привязанные скворешни: не прилетели ли еще скворцы? (ПГ); привязывать скворешни. (Г)

21

в особенности / а. Как в тексте. б. особенно (Г)

22—25

любите природу ~ знаетесь с музами. / любите природу и не обязаны сидеть в четырех стенах. Но не дай бог, если вы больны, посажены перед самой весной в кутузку, чахнете в канцелярии или если знаетесь с музами! (ПГ)

26

Да, весною не следует знаться с музами. / Насколько я умею судить, самая опасная и невылазная беда, которая хуже всякой кутузки и болезни, это знакомство с музами. Если вы хотите довольства и покоя, какими дышат весной люди и твари, то будьте похожи на всех людей и да хранит вас создатель быть писателем, живописцем или чем-нибудь вроде! (ПГ); в Г после: знаться с музами — зачеркнуто: Если вы хотите здоровья, довольства, покоя, свежести, какими дышат весной люди, деревья и твари, то будьте похожи на всех и да хранит вас создатель быть писателем, живописцем или чем-нибудь вроде!

27

как хорошо, как славно / как хорошо и безмятежно (ПГ)

29

нарядился / нарядившийся (ПГ)

30

никак не может расстаться / не могущий никак расстаться (ПГ)

31

который он поднял / поднятым (ПГ)

31—32

на аллее; посмотрите, он стоит / на аллее, стоит (ПГ)

33—34

купил себе сапоги. / себе по случаю сапоги купил... (ПГ); а. Как в тексте. б. купил сапоги. (Г)

34—35

«стрюцким» / из-за которой вся дворня продразнила его «стрюцким» (ПГ); за которую его вся дворня звала «стрюцким» (Г)

Стр. 53.

1

и достоинство. / и достоинство... Изредка он поворачивает голову, чтобы сплюнуть, или взглянуть на голубое небо, на землю, залитую солнцем, на дерущихся воробьев... и тут я советую вам уловить выражение его лица. (ПГ, Г )

1—3

На природу глядит он с сознанием своего превосходства над ней, и во взгляде у него что-то хозяйское / На природу глядит он с апломбом, с сознанием своего превосходства над ней, а когда его взгляд падает на пихты, тополи и сиреневые кусты, то — спасите нас, о неба херувимы! — тогда в глазах его промелькает что-то хозяйское (ПГ)

5—7

что-то такое, чего не знает никто. Было бы напрасно толковать ему / нехорошую тайну, которую совестно сказать. Не вздумайте же толковать ему (ПГ); а. какую-то тайну, рекомендующую с самой нехорошей стороны это царство б. что-то такое, чего не знают другие (Г)

7

Было бы напрасно толковать / Не вздумайте же толковать (Г)

8

чудесных чар / красок и тайн (ПГ)

9

должен склонить свою шею гордый человек / должен согнуть свою шею человек (ПГ)

9—10

Ему кажется, что он знает всё, все тайны, чары и чудеса / Что касается тайн природы, то он, ему кажется, всё знает (ПГ)

12

узкогрудая, исхудалая женщина / узкогрудая женщина (ПГ)

16

на босу ногу / на босую ногу (ПГ)

17—18

и делает из старых пробок пыжи. Он собирается на тягу / и вырезывает из старых, бросовых пробок пыжи (с тех пор, как господа стали брать его с собою на охоту, он нахватался цивилизации и, забросив шерсть и пеньку, начал делать пыжи из пробок). Тут же, недалеко от бочонка греются на солнышке собаки и любовно поглядывают на своего
  ментора. Захаров собирается на тягу. Все его мысли, мечты и грезы не идут дальше тяги. Он ждет и предвкушает... (ПГ)

18

После: собирается на тягу. — зачеркнуто(Г)

20

ручьями / и колдобинами (ПГ)

21

прямой ряд высоких стройных деревьев / прямой, как ремень, ряд высоких стройных деревьев (ПГ)

22—23

от вечерней прохлады, от сладкого волнения / от вечерней прохлады (ПГ)

24—25

хоркающий / летящий (ПГ)

25—28

он уже слышит ~ Ему хорошо, он безмерно, бестолково счастлив. / Никак не может решить он задачу: пойти на тягу в этой куртке, что на нем, или же надеть тот короткий, почти до пояса обрезанный полушубок, который он осенью выменял в городе на десять заячьих шкурок? И нет у него других ни задач, ни забот...

А лавочник Андрон Дергунов слоняется, как тень, по деревне и скупает у баб яйца. Дьякон машет ему рукой и зовет к себе играть в шашки. Оба садятся на скамью, пригретую солнцем, и начинают сражаться... До их ушей доносится веселый крик мальчишек, которые собрались в кучу около церкви и соединяют две большие лужи канавкой...

Кого ни возьмите, все веселы, довольны и чувствуют себя в своей тарелке. Каждый сверчок отлично знает свой шесток и кроме этого шестка знать ничего не хочет... Вы никого не трогаете и вас никто не трогает. Всё мирно и тихо... (ПГ)

26

пока он стоит на тяге / во время тяги (Г)

29

теперь поглядите на Макара Денисыча / позвольте теперь порекомендовать вам Макара Денисыча Кургузова (ПГ); теперь поглядите на Макара Денисыча Кургузова (Г)

30

у генерала Стремоухова / у графа (так же и далее, по всему тексту) (ПГ)

35—36

но, тем не менее, все-таки как он несчастлив! / но, тем не менее, несчастнее этого человека я и представить себе не могу. (ПГ)

37

выписывает он / выписывает (Г)

38

Пишет он / Пишет он аккуратно (Г)

40

После: в свой большой сундук. — зачеркнуто: Попробуйте внушить к себе доверие, и он при вас раскроет этот сундук
  (Г)

40—41

В этом сундуке, на самом дне / На самом дне этого сундука (Г)

Стр. 53—54.

36—5

Вечно он с книжками ~ корреспонденции Макара Денисыча. / Вечно возится он с книжками, выписывает на 25 рублей журналов, носится с Гоголем и с Тургеневым, как музыкант со скрипкой, и пишет. Пишет он аккуратно каждый вечер и всё написанное прячет в свой большой сундук. Если вы постараетесь внушить ему к себе доверие, то он при вас может раскрыть этот сундук и показать вам его внутренность. Что за колодезь! Какая глубина! На самом дне лежат аккуратно сложенные брюки и жилетки; сверху них вы увидите еще не распечатанную пачку табаку, десяток коробочек из-под пилюль, пунцовый шарфик, кусок глицеринового мыла в желтой обертке и много всякого другого добра, которое если продать, то не выручишь и десяти рублей. А вокруг этого добра по краям сундука робко жмутся стопки исписанной бумаги. Далее Кургузов, пожимаясь, как от холода, и глядя на вас, как виноватый, покажет вам два-три нумера газет, где напечатаны его рассказы. Если он прочтет на вашем лице что-нибудь похожее на удивление и сочувствие, то тут же поспешит сказать, что та шкатулка с музыкой, которая стоит у него на круглом столике, куплена им на гонорар, полученный из Москвы. (ПГ)

Стр. 54.

1—5

и много всякого другого добра ~ корреспонденции Макара Денисыча / и много всякого другого добра [которое если продать, то не выручишь и десяти рублей.] А [вокруг этого добра] по краям [сундука] робко жмутся стопки исписанной бумаги [Потом Кургузов, конфузясь и глядя виновато, покажет], два-три нумера «Нашей губернии», где напечатаны его рассказы и корреспонденции. [Если он прочтет на вашем лице что-нибудь похожее на сочувствие, то тут же поспешит сказать, что он получает гонорар, и тут же не удержится от невинной лжи, скажет, что шкатулка с музыкой, которая стоит у него на круглом столике, куплена им на гонорар, полученный за рассказы и стихи.] (Г)

5—6

поэтом / писателем и даже поэтом (ПГ)

6—8

Слов: все видят в нем ~ не так курит — нет. (ПГ)

9

в качестве свидетеля / свидетелем (ПГ)

11

украл курицу / украл курицу или плюнул в неуказанное место (ПГ)

12

Вот он / Поглядите, вот он (ПГ, Г )

14

в небо / в голубое небо (ПГ)

14—15

на старого грача, который сидит на ели / на белого голубя, который осторожно пробирается по краю крыши (ПГ); а. Как в ПГ. б. на грача, который сидит на старой ели (Г)

16

на лице у охотника / на лице охотника (ПГ)

17

так же и далее, по всему тексту) (ПГ)

16—17

Садовник стоит ~ Макар Денисыч согнулся / а. Садовник стоит подбоченясь, на лице охотника написана строгость, а Кургузов согнулся б. Он согнулся (Г)

19

своими испарениями, своей красотой / своей красотой (ПГ)

20

робости. Вместо восторгов / робости и благоговения... Вместо здоровых восторгов (ПГ)

21—22

только какие-то смутные желания, которые тревожат его / только какие-то смутные, тревожные желания (ПГ); а. Как в тексте. б. какие-то смутные желания, которые тревожат его (Г)

23

В самом деле, что ему нужно / Ну, что ему нужно (ПГ)

27

Слов: ваше превосходительство — нет. (ПГ)

28

Макар Денисыч / Кургузов (Г)

32—33

А в глазах ~ Посредственность /

— М-да, мнется литератор.

И граф, начав с галош, окидывает взглядом всего Кургузова.

«Бездарность! Посредственность! — читает в этом снисходительном взгляде Кургузов. — Чёрт знает, с клопа ростом и жалок, а ведь тоже в литературу лезет! Впрочем, и то сказать, в нынешнюю литературу только таким и лезть».

36

После: какая прелесть! — : Жаль, что вы не владеете французским языком, я дал бы вам почитать. Ку-уда нашим российским писакам! Вот напишите-ка так! (Г)

37—38

я дал бы вам почитать... / а то бы я дал вам почитать... Ку-уда нашим российским писакам! Вот напишите-ка так! (ПГ)

40—41

Макар Денисыч / Кургузов (Г)

41

чувствует неловкость / моргает глазами, как виноватый (ПГ)

Стр. 55.

5

И Макара / И Кургузова (ПГ, Г )

5—9

Авторское самолюбие ~ весь организм. / Авторское самолюбие — это боль, которая заглушает пение птиц, блеск солнца и чувство весны... Коснитесь вы неосторожно этого самолюбия, и вы надолго отравите существование организма... (ПГ) весь организм. (Г)

10

Отравленный Макар / Отравленный Кургузов (ПГ, Г )

12—13

господин Бубенцов / мировой Бубенцов (ПГ)

14

кричит он / кивает мировой
После(ПГ); Тон господина Бубенцова снисходительно небрежен (Г)

16—26

Будь Макар Денисыч только писарем ~ Садовник сломал старый фикус / Будь Кургузов только писарем или младшим управляющим, то никто бы не посмел говорить с ним таким тоном, но раз он пишет, то мировой уж может относиться к нему снисходительно, потому что знает его недостаток: бездарность! посредственность!

Теперь позвольте представить вам другого самоеда и самоотравителя. Это сын отца Спиридония, попович Феофан, недавно отбывший солдатчину и теперь живущий на шее родителей. Вот он, низенький и волосатый, как гусеница, держа в одной руке ящик с красками, а в другой подрамник с холстом, шлепает по грязи мимо играющих в шашки дьякона и Андрона. Будь он только поповичем, его бы не тронули, но теперь не дают проходу...

 Поди-ка, поди-ка сюда! — говорит дьякон. — Покажи-ка!

Дьякон и Андрон, кряхтя и хмурясь, долго осматривают этюд и не понимают...

— Это что же? — спрашивает дьякон, тыча в картину пальцем.

— Дерево...

— Гм... И вовсе не похоже на дерево! Наляпал и сам не знает, что оно такое... Надо листик к листику, сучок к сучочку, веточку к веточке, чтоб всё явственно было.

 А чтоб от солнца, — добавляет Андрон, — шли лучи палочками, палочками... как лапки у паука...

 

Феофана коробит от такого суда, и он отходит от своих критиков, как оплеванный и побитый... Критики же с жалостью глядят ему вслед и толкуют:

— Берется, дурачина, не за свое дело, чтоб его шут взял! Ведь этакий дубина, прости господи! Не может дерева путем написать! А еще тоже художник!

Русский человек мало интересуется искусствами, но зато, где дело касается бездарностей и посредственностей, там он неумолим и безжалостен. Всё он прощает... Садовник сломал старый фикус (ПГ)

18

таким снисходительным, небрежным тоном / таким тоном (Г)

18—19

«писатель», он бездарность, посредственность! / но раз он пишет, то Бубенцов уж [может] имеет полное право относиться к нему снисходительно [потому что знает его недостаток: бездарность! посредственность!

Он мало или, вернее, ничего не понимает в искусстве. Например, глядя на картину, изображающую сад, он рассуждает так:

— Гм. И вовсе это не похоже на дерево! Надо листок к листочку, сучок к сучочку, чтоб всё явственно было и чтобы от солнца шли лучи палочками... как лапки у паука...] (Г)

21—22

когда им приходится встречаться / когда приходится иметь дело (Г)

24—25

только не Макара, этого неудачника-чудака / только не Кургузова, этого неудачника-поэта (Г)

26—27

(ПГ)

28—29

господин Бубенцов, когда был мировым судьей, разбирал / мировой разбирает (ПГ); господин Бубенцов, когда был мировым, разбирал (Г)

29—30

и, разбирая, заикался, путал / а когда разбирает, то заикается, путает (ПГ)

30

нес / несет (ПГ)

30—31

(ПГ)

32

Макара / Кургузова (Г)

31—33

пройти молчанием ~ чего-нибудь обидного / пройти молчанием бездарность и посредственность в области искусства никак невозможно (ПГ); пройти молчанием мимо бездарного Макара, пишущего неважные стихи и рассказы, — никак нельзя; нельзя пройти мимо [не состроив гримасы], не сказав чего-нибудь обидного (Г)

35

(ПГ)

39

Макару / Кургузову (Г)

Стр. 55—56.

35—1

что попадья никогда не платит ~ чепуху написал! / никому до этого дела нет, но как только сядет она за рояль, то прошу вас послушать домочадцев...

 Чёрт знает, что за игра! За такую игру вышвырнуть мало! Это кухарка, а не пианистка!

Свояченица играет сносно, но у нас так уж принято, что если пианист захватывает пальцами только семь клавишей, а не восемь, или если у баса не хватает горла взять нижнее до, то он мерзавец, скотина, подлец и чтоб его черти съели! (ПГ)

Стр. 55.

40—41

разговоры, негодование ~ (Г)

42

После: не так пишет — зачеркнуто: не так поет, не так играет (Г)

43

После: просто говорят — : что это мерзавец, скотина, подлец и чтоб его черти съели! (Г)

Стр. 56.

2

Наслаждаться весной мешает Макару / Кроме самолюбия, Кургузову и Феофану мешает наслаждаться еще (ПГ); Наслаждаться весной мешает [Кургузову] Макару еще (Г)

3—4

~ было бы прекрасно. / Им кажется, что если б их поняли, то взглянули бы на них совсем иначе... (ПГ)

5

талантлив он или нет / меру их талантов (ПГ)

5

Но как могут понять, талантлив он или нет / а. Но как могут понять меру его таланта б. (Г)

6—7

во всем уезде ~ не читать. / весь уезд никогда ничего не читает и отродясь не видал никаких картин? (ПГ)

7—11

Как втолковать генералу ~ ничего другого? / Как втолковать графу, что та штучка пошла и избита, если он кроме штучек никогда ничего не читал, и что вы поделаете с мозгами дьякона и Андрона? (ПГ)

8—9

(Г)

12

А как раздражают Макара женщины! / Кургузова больше всего раздражают женщины. Когда вечерами у о. Спиридония собирается молодежь, Кургузов любит сесть в уголке с поповной, сестрой Феофана, и вызывать ее на разговор
  о литературе... Она долго слушает, потом всплескивает руками и говорит: (ПГ); А как раздражают [Кургузова] Макара женщины! Далее зачеркнуто потом всплескивает руками и говорит с выражением ужаса на лице: (Г)

13—14

Слов: говорят они ему обыкновенно — нет. (ПГ); говорят они ему (Г)

14—15

не было на базаре / тут не было (ПГ)

16

После: наверно бы описали! —

«типы», достойные описания, сидят только в кабаках, в вагонах III класса и на базарах... Толкует иногда Кургузов о том же и с молодой земской фельдшерицей. Это образованная и начитанная барышня, но взгляд ее на литературу так же узок и ничтожен, как и у поповны. Она не понимает, а потому не признает ни формы, ни картин, ни правды, а гонится за одним только содержанием. Напиши Кургузов громадный роман, в котором герой спасает падшую женщину, отдает ей свое состояние, сам питается милостынею и потом обманутый идет в добровольцы, напиши он всё это не пером, а хоть оглоблей, она влюбилась бы в него... Раз он, не называя Тургенева, прочитал ей «Певцов» из «Записок охотника».

Она покрутила носом и сказала:

— Какая чепуха! И неужели за это платят деньги? (ПГ); По мнению поповны, «типы», достойные описания, сидят только в кабачках, в вагонах III класса и на базарах (Г)

17—18

философ не обратил бы внимания, пренебрег бы, но Макар чувствует себя / философ плюнул бы на это, но Кургузов и Феофан чувствуют себя (ПГ); в Г зачеркнуто. Макар / Кургузов (Г)

19—20

Душа его полна чувства одиночества, сиротства / Души их полны чувства одиночества, сиротства (ПГ); в Г одиночества .

20—21

тоски, той самой тоски, какую испытывают только очень одинокие люди и большие грешники / и тоски, известной только изгнанникам и отщепенцам (ПГ); тоски, той самой
  тоски, какую испытывают только [изгнанники и отщепенцы] очень одинокие люди (Г)

21—22

Никогда, ни разу в жизни, он не стоял / Никогда они не бывают сверчками, которые знают свои шестки, и никогда не стоят (ПГ)(Г)

23

Изредка разве, этак раз в пять лет / Изредка разве (ПГ)

24—25

Слов: или в вагоне ~ как он сам — нет. (ПГ)

25—26

заглянув ему в глаза ~ (ПГ)

27

Они долго говорят, спорят, восхищаются / Тыча пальцами в какой-нибудь пустяшный сучок или на куст лозняка, а то просто глядя бог знает куда, они восхищаются (ПГ); а. Тыча пальцами в сторону леса, или на реку, или на небо, или перелистывая книжку, или смутно припоминая что-то, они восхищаются б. Они долго говорят, спорят, вместе восхищаются (Г)

30—31

Но обыкновенно и эти редкие минуты не обходятся без отравы. / Но отравляются и эти немногие минуты... (ПГ)(Г)

31

Макар / Кургузов (Г)

31—34

Словно на смех ~ расходятся врагами. / Словно на смех и в угоду невежам, Кургузов и Феофан отрицают друг в друге таланты, не признают друг друга, грызутся, попрекают ошибками и в обоюдной критике не знают границ (ПГ); в Г отрицают друг в друге таланты .

33—34

ненавидят, раздражаются, расходятся врагами / грызутся [попрекают и во взаимной критике] и, критикуя друг друга, не знают границ и всякий раз расходятся врагами (Г)

34—38

Так и изнашивается ~ А с молодостью проходит и весна. / Так и тонет их молодость, не зная ни покоя, ни дружбы и ничего того, что так любит описывать по вечерам угрюмый Кургузов. А весны хоть бы и не было. (ПГ)

37

Макар / Кургузов (Г)
Варианты, весь список
1 2 3 4 5 6 7
Разделы сайта: