Поиск по творчеству и критике
Cлово "LILA"
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 65кб.
Часть текста: своим присутствием напоминала о блестящих постановках пьес Чехова, осуществленных ее мужем Жоржем Питоевым в Париже в 20-е и 30-е годы. В Канаде попытки ставить Чехова на английском языке начались гораздо раньше, чем по-французски и, вероятно, вдохновлялись вначале успехом постановок Федора Комиссаржевского в Лондоне. Однако если для англоязычных канадцев Чехов остается в сущности создателем интересных, но довольно экзотических пьес, то для франкоязычной публики он быстро становится своим: в его пьесах и прозе она узнает мир, который ей кажется близким канадскому. Так, в интервью журналу “Леттр кебекуаз” квебекская писательница М. -К. Бле, автор романа “Один сезон в жизни Эмманюэля” (Une saison dans la vie d’Emmanuel, 1965 г.), высказывает мнение о сходстве русского и квебекского национальных характеров и о близости их эмоционального склада 1 . К сожалению, довольно туманными замечаниями такого рода ограничивается большей частью мнение современных канадских писателей о русской литературе. Конкретные суждения о Чехове встречаются редко. Однако, примером того, как внимательно читают Чехова хотя бы некоторые канадские писатели, служат воспоминания о детстве франкоязычной писательницы Габриель Руа “Мое манитобское наследие” (“Mon héritage du Manitoba”, 1970), в которых она описывает переезд своей матери с молодым мужем из любимых лесных краев северного Квебека в прерии Манитобы: «Ехали они поездом, потом, начиная с Сен-Норбера, который был, по смутно мне припоминающимся рассказам матери, своего рода караван-сараем для французско-канадских колонистов, отправляющихся на юг, они поехали, в одно весеннее утро, в доверху набитой телеге, через еще дикую равнину, по еле намеченной дороге, по направлению к взгорьям Монтань-Пембина, слегка волнистый рельеф которых должен был, по оптимистическим расчетам моего...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: de siècle et si précieuse et recherchée dans tous les siècles. Ce sont seulement vos deux livres — “ Хмурые люди ” et “ В сумерках ” — qui me manquent et qui mon misérable éditeur ne veut pas me parvenir — dieu sait pourquoi, malgré mes cartes, lettres etc. que je lui envoie depuis le mois janvier. Si quelque chose nouvelle est parue par vous, милостивый государь, ayez, je vous prie, la bonté de me nommer le titre de cet œuvre. Je reste encore à Paris 3—4 semaines, — je serais heureuse de recevoir vos livres ici — mais je serais aussi très contente , si je les retrouve en retournant chez moi à Budweis. Faites selon votre volonté l’expédition ou à Paris, ou à B . Je voudrais aussi une fois vous faire une petite joie, — mais comment? Si je pouvais, j’arracherais des fleurs à pleines mains, des lilas blancs, des œillets, des roses, des lis, des violettes, surtout beaucoup de violettes, et je voudrais aller chez vous et changer à l’aide de ces fleurs votre cabinet de travail dans un somptueux paradis terrestre. V’là comme je suis drôle. Vous riez, милостивый государь? Eh bien, riez, riez, — je ris avec vous de tout mon cœur — parce que rien n’est plus ridicule qu’une femme qui s’enflamme d’un écrivain, d’un poète. On le dit — au moins chez nous. Et les “on dit” sont parfois vrais ! Hélàs... Est-ce que vous me permettez de vous tendre et serrer la main en...