Поиск по творчеству и критике
Cлово "PETERSEN"
Входимость: 4. Размер: 86кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 4. Размер: 86кб.
Часть текста: результат “русской волны” предыдущего десятилетия 1* . Но вскоре поток публикаций затих и в течение двадцати лет состоял лишь из юморесок в популярной прессе, а затем и совсем иссяк в годы перед Второй мировой войной. К началу 40-х годов XX века Чехов был для датского читателя признанным классиком, но классиком “без плоти и крови”, именем без содержания. Назрела необходимость в глубоком знакомстве датской публики с Чеховым в новых переводах. Этот процесс начался постепенно во время войны и ускорился в пятидесятые годы, когда основная часть зрелой новеллистики Чехова наконец-то была переведена на датский. И только к своему 100-летнему юбилею прозаик Чехов смог считаться классиком, хорошо укоренившимся на датской земле. И все же с оговоркой: до сих пор имеются серьезные провалы в переводной литературе; Чехов-прозаик по-прежнему остается писателем для меньшинства специалистов, редакторов и... писателей. Как прозаик, он едва ли завоевал заметное место в сознании широкой публики. Иначе обстоит дело с Чеховым-драматургом. Здесь популярность его едва ли оставляет сомнения. Несмотря на то, что с драматическими произведениями писателя датская публика познакомилась значительно позже, чем с его прозой (впервые пьесы Чехова были сыграны на датском только в середине 20-х годов), в нынешнее время драматургия Чехова в Дании достаточно широко известна. Настоящее признание датской публики чеховские пьесы получили после Второй мировой войны. В начале 50-х годов появились их переводы, а в течение последних десятилетий одноактные пьесы, драмы и инсценировки рассказов исполнялись все чаще и...
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: Они-то и должны стать предметом изучения. Преувеличением представляются прежде всего попытки исследователей уподобить чеховскую драму ритуальному действу, жизнетворчеству, мифу 2 . В драматургии Чехова есть целый ряд устойчивых мотивов, но надо признать, что исследователи, связывающие их в миф, мыслят программнее, чем автор. У Чехова пракультурные пласты залегают глубоко и весьма опосредованно влияют на специфику действия. Это, по-видимому, и есть тот случай, когда можно говорить об "имплицитной мифологии" в литературе. "Оба рода действительности, артистическую и жизненную, символисты, а в определенной мере и Чехов, трактуют как произведение творчества. Законам творческим и эстетическим стремятся они подчинить все человеческое существование" 3 , - пишет М. Цимборска-Лебода. Однако нельзя забывать о конкретных формах жизнетворчества у теургов: символисты сознательно возрождали ритуал, предлагали игру как средство решения глобальных мировых проблем. Но даже самый искренний "театр для себя" – вряд ли тот образ жизни, который удовлетворил бы Чехова. Однажды, правда, он "подарил" А. С. Суворину утопическую идею театра будущего, и тот развил ее в одноименной статье, изобразив нечто среднее между парижским ипподромом и римским Колизеем. В отличие от ивановского амфитеатра - места проведения мистерий, чеховско-суворинский...