Поиск по творчеству и критике
Cлово "TEXT"
Входимость: 13. Размер: 17кб.
Входимость: 2. Размер: 35кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 99кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 13. Размер: 17кб.
Часть текста: be extended to literary movements or even to whole cultural epochs. My hypothesis has been examined in relation to Chekhov’s understanding of communication, as it is revealed in his texts, together with that of some of his predecessors in classical Russian literature (Turgenev, Tolstoy, and Dostoevsky). Studies of communication in Chekhov have, in general, been limited to single stories and plays, or to a small sample of his work. This study examines over three-hundred and fifty Chekhov texts, including all the major plays and short stories, as well as many of the early comic stories (rarely discussed by critics). The theoretical framework of speech genres has been employed to study Chekhov’s complete oeuvre. Since the first performances of his plays by the Moscow Art Theatre, nearly a century ago, critics have pondered misunderstandings and “breakdowns of communication” between Chekhov’s characters. A critical consensus has arisen which argues that: “Chekhov’s characters do not want to understand each other. They are good people but their lack of good will makes their world perish – such is the message of his works.” On the contrary, this study attempts to show that breakdowns of communication in Chekhov’s works are not willed by the characters, but rather due to something irreducible and unavoidable in their attempts to communicate. I believe that human communication lies at the centre of Chekhov’s writings – one could even say that it becomes a field of study in its own right. Of course, Chekhov was not the first European writer to describe the difficulties people encounter in their conversations with...
Входимость: 2. Размер: 35кб.
Часть текста: Звиняцковского Выдающийся американский писатель Шервуд Андерсон (1876—1941) был всего на 16 лет моложе Чехова, но, вступив в литературу 36-летним, оказался участником таких литературных событий, которые на первый взгляд представляются отдаленными от чеховской эпохи не промежутком в одно поколение, а чуть ли не “вековой” пропастью, не говоря уже о “пропасти” межконтинентальной. Андерсон явился в литературу как выразитель “американского духа”, свободный от европейских влияний; он следовал лишь американской традиции: Торо, Готорн, Мелвилл, Мастере... Эта линия развития американской литературы легко находила отклик в России. Приведем лишь один, но важный для нашей темы пример. В 1887 г. А. С. Суворин по совету Л. Н. Толстого начал публиковать в своей газете главное произведение Генри Торо “Уолден, или Жизнь в лесу” (под названием “В лесу”). В основе этого необычного в литературном отношении, чисто американского шедевра — дневниковые записи автора, построившего своими руками дом на берегу озера и уединившегося там на два года. Цель — удалиться от человеческого общества, где “масса людей ведет жизнь тихого отчаяния”, совлечь с самого себя “грязный слой мнений, предрассудков и традиций,...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: человека» А. П. Чехова и Петербургский текст русской литературы: проблема интертекстуальности Т. В. Филат, доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой языковой подготовки Днепропетровской государственной медицинской академии Рассматривается проблема итертекстуальных связей между повестью «Рассказ неизвестного человека» Чехова и Петербургским текстом русской литературы. В «Рассказе неизвестного человека» прослеживаются различные литературные ассоциации, трудноразличаемые, восходящие к Пушкину, Достоевскому и Толстому. Они создают атмосферу Петербургского пространства в его общем географическом виде, знакомого читателю благодаря знанию города и его литературной репутации. Ключевые слова: интертекстуальность, Петербургская тема русской литературы, топос, преемственность, литературные ассоциации, поэтические знаки, культурные архетипы, субъективность, пространственно-темпоральная структура. Розглядається проблема iнтертекстуальних...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: опыта каждого из нас, используя тот, по-видимому, единственный путь, каким располагает здесь литература - словарь, литературное слово, исполненное разнообразных значений и смыслов. «Количество слов и их сочетаний находится в самой прямой зависимости от суммы впечатлений и представлений; без последних не может быть ни понятий, ни определений, а стало быть, и поводов к обогащению языка» - это написал не филолог, не языковед, склонный к философским подходам к своему предмету, а Чехов (М. О. Меньшикову, 12 октября 1892 г.). «Вы уделили очень мало места природе языка, - укорял он М. О. Меньшикова в том же письме. - Вашему читателю ведь важно знать, почему дикарь или сумасшедший употребляет только сотню-другую слов, в то время как в распоряжении Шекспира их было десятки тысяч...» Пока речь идет о родном языке, мы остаемся все же в своей стихии, хотя она-то порою и вводит нас в обман: родное слово прозрачно и незатруднительно, мы читаем так, словно бы между нами и описанным в книге миром ничего не стоит, будто книга и есть мир; слово, если у нас нет...
Входимость: 1. Размер: 99кб.
Часть текста: Виннер зафиксировал довольно медленный процесс развития интереса к произведениям Чехова в США. Согласно Виннеру, знакомству американского читателя с Чеховым препятствовали недоброкачественные переводы, которые представляли его произведения читателю 2 . Ко времени написания Виннером этой статьи многочисленные публикации пьес и рассказов Чехова в недорогих изданиях уже свидетельствовали о популярности писателя в Америке. Однако было ясно, что рано еще говорить о доступности прозы Чехова американской публике, и Виннер закончил свою статью критическим, но обнадеживающим замечанием: “Надо надеяться, что и те чеховские произведения, которые имеются до сих пор лишь в переводах Констанс Гарнет, в скором времени появятся в более совершенных переводах того же уровня, что переводы Старка Янга, которые одновременно ближе к оригиналу и к духу американского языка” 3 . Надежда, выраженная в заключение профессором Виннером, в некоторой степени оправдалась. Так, в 1983 г. в Соединенных Штатах было уже двадцать два доступных издания сборников чеховских рассказов. Некоторые из них — факсимильные переиздания уже публиковавшихся переводов, стиль которых, по мнению американского читателя, давно устарел; другие взяты из британских изданий. Тем не менее, появление ряда новых выпусков сборников чеховских рассказов в Америке и их частое переиздание говорит о растущей популярности прозы Чехова в США. Несмотря на то, что многие из них включают старые переводы миссис Гарнет (в которых британский вариант английского языка начала века совершенно не подходит для американского читателя), появились новые переводы, более близкие по тону и стилю чеховскому тексту. Одним из наиболее популярных и исчерпывающих является “Портативный Чехов” 4 под редакцией и с предисловием А. Ярмолинского. Впервые изданный в 1947 году, он остается образцовым текстом для изучения творчества Чехова в...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: русскими писателями явления Вагнера – конкретики рецепции, оценок и интерпретации – остаются неучтенными, неосвоенными отдельные моменты. Все же хочется сосредоточить внимание на том, что пока остается в стороне, но представляется главным. Чтобы сразу обозначить это главное, приведу сопоставление, которое сделал Тургенев в 1868 году в письме к Полине Виардо: «…в последнем романе Льва Толстого есть нечто вагнеровское».[265] Последний роман Льва Толстого, о котором говорит Тургенев, – это «Война и мир». Отношение Тургенева к Вагнеру, как увидим, неоднозначно. Отношение Л. Толстого к Вагнеру, как известно, однозначно отрицательное. И все-таки один великий художник, говоря о двух своих собратьях по искусству, утверждает сходство их путей. Чтобы сразу обозначить это главное, приведу сопоставление, которое сделал Тургенев в 1868 году в письме к Полине Виардо: «…в последнем романе Льва Толстого есть нечто вагнеровское».[265] Последний роман Льва Толстого, о котором говорит Тургенев, – это «Война и мир». Отношение Тургенева к Вагнеру, как увидим, неоднозначно. Отношение Л. Толстого к Вагнеру, как известно, однозначно отрицательное. И все-таки один великий художник, говоря о двух своих собратьях по искусству, утверждает сходство их путей. В том же письме есть слова о Вагнере: «Здесь начинается новое искусство». В творчестве и эстетике Вагнера начиналось «новое искусство». В произведениях великих русских романистов (с которыми в Европе тогда еще не были знакомы) тоже начиналось...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: 448 с. Аврорин В. А. Проблемы изучения функциональной стороны языка (к вопросу о предмете социолингвистики). Л.: Наука, 1975. 276 с. Автономова Н. Деррида и грамматология // Деррида Ж. О грамматологии. М.: Ad Marginem, 2000. С. 7–107. Алпатов В. М. Проблема речевых жанров в работах М. М. Бахтина // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 92–104. Античные риторики. / Под ред. А. А. Тахо-Годи. М.: МГУ, 1978. 352 с. Анненский И. Ф. Три сестры // Анненский И. Ф. Книги отражений. М.: Наука, 1979. С. 82–92. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. 2 изд., испр. М.: Языки русской культуры, 1999. 896 с. Багдасарян Т. О. Тональность как компонент модели речевого жанра (на материале речевого жанра «угроза») // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 240–245. Балашова Л. В. Отец или Владыка, чадо или раб? (концепты адресата и автора в жанре утренней и вечерней молитвы) // Жанры речи: Сборник научных статей. Саратов: ГосУНЦ «Колледж», 2002. Вып. 3. С. 186–200. Балухатый С. Д. Поэтика мелодрамы // Балухатый С. Д. Вопросы поэтики. Л.: ЛГУ, 1990. С. 30–80. Баткин Л. М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуальности. М.: Наука, 1989. 271 с. Бахтин М. М. Вопросы литературы и эстетики. М.: Художественная литература, 1975. 504 с. Бахтин М. М. Проблема речевых жанров; Из архивных записей к работе «Проблема речевых жанров» // Бахтин М. М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 5. М.: Русские словари, 1996. С. 159–286. Бахтин М. М. Собрание сочинений: В 7 т. Т. 6. Проблемы поэтики Достоевского, 1963. Работы 1960-х – 1970-х гг. М.: Русские словари, Языки славянской культуры, 2002. 799 с. Белый А. А. П. Чехов // А. П. Чехов: pro et contra. Творчество...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: все вариации борьбы полюсов и объявить победителя. Изменение характера героя, трагическое или комическое разрешение сюжетной коллизии – не более чем победа одного из полюсов. Рассматривая любой фрагмент текста или элемент структуры, исследователь понимает свою задачу так: здесь идет спор концептов, и надо найти предпочтения автора (текста) в этом споре, «выявить авторскую позицию». Чем однозначнее текст, тем меньше он нуждается в истолковании, победитель может быть объявлен за явным преимуществом, а интерпретация сведется к акцентированному пересказу. Для сложных и неоднозначных текстов, каковыми являются все без исключения рассказы и пьесы позднего Чехова, фигура интерпретатора как квалифицированного читателя считается необходимым дополнением самого текста. Он – жюри, которое по очкам выявляет победителя. Вариантом этой модели нам представляется структуралистское понимание текста как медиатора полюсов базовой оппозиции. Этот подход начинался с работ К. Леви-Стросса, который прямо проецировал свою модель порождения мифа на структуру художественных текстов (например, в знаменитом анализе «Кошек» Бодлера, написанном в соавторстве с Р. О. Якобсоном [628]), и имел теоретическое продолжение вплоть до абсолютизации медиации в «поэтике выразительности» и исследованиях «поэтических миров» А. К. Жолковского и Ю. К. Щеглова и их последователей [629]....
Входимость: 1. Размер: 21кб.
Часть текста: времени, хотя истоки его можно найти в самых первых восприятиях Чехова. В «Вишневом саде» Лопахин любит Раневскую «как родную… больше, чем родную». Но мысль об этом не приходит в голову никому: ни Раневской, ни кому-либо другому. И сам Лопахин не отдает себе отчета в этом чувстве, говорит о нем разве что вскользь, сквозь зубы, стесняясь. Однако история не состоявшейся, не замеченной, не понятой любви держит на себе в «Вишневом саде» все: и перипетию, и перепады тональности, и символический план. С другой стороны, всем в пьесе и вне ее «очевидно» другое: Лопахин должен любить Варю, земную, хлопотливую, пекущуюся о земном. Эта невеста – по нему, они вполне друг другу соответствуют. Так почти всегда, изначально трактуется и ставится «Вишневый сад». Известно лишь немного попыток взглянуть на пьесу иначе, не в духе ее первой постановки, встретившей, как известно, столь резкое неприятие автора. Приблизительно так же обстоит у нас дело с осознанием союза между Чеховым и русской мыслью, русской философией. Многим абсурдной кажется сама постановка вопроса о том, что среди составляющих чеховского Эроса можно видеть влечение к «знанию в области мысли», потаенную энергию, направленную на постижение Логоса. Для этого он выглядит слишком обыденным, простым, нет у него...