Поиск по творчеству и критике
Cлово "JUST"
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 34кб.
Часть текста: Пожалуй, самый сложный. Ни Пруст [16], ни Джойс [17], ни Манн [18], ни Вулф [19] при всем их канонизированном величии не владеют техникой простоты , без которой нет и не может быть подлинной гениальности. Особняком стоит лишь Платонов [20], писатель-трагик, принципиально распахнутый настежь, — его подсознательная внелитературная звукозапись будто напрочь лишена какой бы то ни было видимой возделанности, а органическое чувство комического, которого зачастую не хватает переживающим собственное величие, позволяет относиться к себе со здравым скептицизмом. Андрей Платонов(ич) Климентов родится на излете девятнадцатого века, ровно в тот год, когда Антон Павлович Чехов начнет подготовительную работу над «Тремя сестрами». Судя по всему, творческий псевдоним автора «Котлована» и «Чевенгура» по старой крестьянской традиции имеет прямое отношение к отцу Платону Фирсовичу (Платон(ов) сын). В выборе псевдонима возможно также заочное участие греческого философа Платона [21]. Однако не стоит сбрасывать со счетов и то, что в первые годы своей творческой деятельности псевдонимов у Андрея Климентова будет множество («А. П.», «А. Пл.», «А. П-в», «П.», «П-в», «Рабочий А. П.», «Рабочий Андрей Платонов», «Нищий», «Тютень», «Елпидифор Баклажанов», «Е. Баклажанов», «Крестьянин Баклажанов», «А. Вогулов», «Иоганн Пупков»), а устойчивость (возможно, чистейшее совпадение) возникнет ровно после первой публикации «школьной» пьесы Чехова [22] с главным действующим лицом сельским учителем...
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: стран за июль 1888 г. — июнь 1889 г." (раздел "Россия") Чехов был представлен англичанам как "приятный" автор небольших психологических этюдов и неудачливый драматург, в чьей пьесе "Иванов" "нет действия, а главные герои представляют собой невероятную смесь разноречивых качеств, что приводит читателя в недоумение" 1 . Два года спустя американский журнал "Шёт стори. Э мэгазин оф фэкт энд фикшен" 1* впервые познакомил своих читателей с рассказом Чехова "Дома" в переводе Изабел Ф. Хепгуд 2 , уже зарекомендовавшей себя переводами Толстого. До начала XX в. "английская чеховиана" пополнилась всего двумя новыми публикациями: в лондонском журнале "Темпл бар" в 1897 г. были напечатаны переводы двух рассказов Чехова — "Пересолил" и "Тоска" 3 , — а в тридцатитрехтомном издании "Универсальная антология; собрание лучших образцов литературы — древней, средневековой и современной" (т. 31) был помещен перевод рассказа "Тиф" 4 . В основном же редакторы и издатели упорно отвергали присылаемые им переводы. Во всяком случае предложение англичанина В. Д. Чайлдса в 1898 г. и русской знакомой Чехова О. Р. Васильевой в том же году приняты не были 5 . Очевидно имели место и другие предложения, которые также были встречены отказом. Неудивительно, что Чехов, которому сначала Чайдлс, а затем О. Р. Васильева сообщали о неудачных попытках поместить свои переводы в Англии, отвечал последней: "... мне кажется, для английской публики я представляю так мало интереса, что решительно все равно, буду ли я напечатан в английском журнале или нет" (9 августа 1900 г. — Письма, IX, 97). Такое медленное освоение Чехова английскими переводчиками было, возможно, помимо обычной боязни издателей потратиться не незнакомое читающей публике имя, ...
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Часть текста: мрачными. Наибольшей критике подвергались пьесы — за отсутствие традиционного сюжетного развития, бессвязность диалога и особенно за пассивность героев, их неспособность к решительным действиям. Чехова сравнивали — не в его пользу — с Горьким, которого приветствовали как поборника социальных перемен, и даже с Ибсеном, к которому в Англии раньше относились с пренебрежением, а теперь стали воспринимать как социального реформатора. Пьесы Чехова с их бессюжетностью и бессвязным диалогом казались непонятными и бессмысленными. В худшем случае считалось, что его безвольные персонажи неумело обрисованы, в лучшем — что в них выразились странности русского темперамента, и в любом случае, что они не похожи на англичан. Для Ирландии, благодаря ее политической и социальной обстановке, персонажи, место действия и ситуации чеховских пьес оказались более знакомыми. В Ирландии, как и в России, царил произвол — именно так считали ирландцы. Ирландские чиновники, как и русские, не имели возможности проявлять инициативу, вносить в жизнь что-то новое. В период, наступивший после падения Парнелла, как и в России после убийства царя-освободителя Александра II (1881), казалось, не было никаких надежд на политический прогресс или реформы. Эта атмосфера застоя, которая ясно ощущается в паралитическом Дублине Джойса, и естественное пристрастие к абстрактным рассуждениям об идеалах перекликаются с тем, что мы находим в романах Тургенева и в рассказах и пьесах Чехова. Кроме того, в Ирландии, как и в России, сохранился в чистом виде класс крестьянства, исчезнувший в Англии. Ирландские крестьяне, подобно русским, отличались от помещиков и нравами, и укладом жизни. В обеих странах были свои "темные люди", свои бродячие визионеры, а также наивное христианство, соединенное с суевериями. Есть даже соблазнительная, но неподтвержденная гипотеза, согласно которой Тургенев увидел материал для литературы в жизни крестьянина благодаря тому,...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: из переводов, сделанных во Франции, а также из многих контактов с французами, в основном с деятелями театра. В этой связи тот факт, что Людмила Питоева провела военные годы отчасти в Монреале, видимо сыграл известную роль: она сама не ставила пьес Чехова, но как бы одним своим присутствием напоминала о блестящих постановках пьес Чехова, осуществленных ее мужем Жоржем Питоевым в Париже в 20-е и 30-е годы. В Канаде попытки ставить Чехова на английском языке начались гораздо раньше, чем по-французски и, вероятно, вдохновлялись вначале успехом постановок Федора Комиссаржевского в Лондоне. Однако если для англоязычных канадцев Чехов остается в сущности создателем интересных, но довольно экзотических пьес, то для франкоязычной публики он быстро становится своим: в его пьесах и прозе она узнает мир, который ей кажется близким канадскому. Так, в интервью журналу “Леттр кебекуаз” квебекская писательница М. -К. Бле, автор романа “Один сезон в жизни Эмманюэля” (Une saison dans la vie d’Emmanuel, 1965 г.), высказывает мнение о сходстве русского и квебекского национальных характеров и о близости их эмоционального склада 1 . К сожалению, довольно туманными замечаниями такого рода ограничивается большей частью мнение современных канадских писателей о русской литературе. Конкретные суждения о Чехове встречаются редко. Однако, примером того, как внимательно читают Чехова хотя бы некоторые канадские писатели, служат воспоминания о детстве франкоязычной писательницы Габриель Руа “Мое манитобское наследие” (“Mon...