Поиск по творчеству и критике
Cлово "CRITIC"
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 27кб.
Часть текста: преувеличено, если и вообще верно. Часто говорили также, будто в его произведениях "ничего не происходит . Не так давно такой взгляд высказал и Сомерсет Моэм в своих в большинстве очень тонких и ценных заметках о Чехове, оставшихся неизвестными русским читателям, - критика на них не ссылалась. Знаменитый английский писатель, сам великий мастер short story {Короткий рассказ (англ.). }, ссылается на слова самого Чехова: "Why write about a man getting into a submarine and going to the North Pole to reconcile himself to the world; while his beloved at that moment throws herself with a hysterical shriek from the belfry? All this is untrue and does not happen in real life. One must write about simple things: how Peter Semionovitch married Maria Ivanovna. That is all {"Зачем это писать, что кто-то сел на подводную лодку и поехал к Северному полюсу искать какого-то примирения с людьми, а в это время его возлюбленная с драматическим воем бросается с колокольни? Все это неправда, ж в действительности этого не бывает. Надо писать просто: о том, как Петр Семенович женился на Марье Ивановне. Вот и все (англ.). - (А. И. Куприн. Памяти Чехова. Чехов в воспоминаниях современников. М., 1952, стр. 423.)}. Сомерсет Моэм прибавляет: "I have little doubt that Chekhov would have written stories with an ingenious original and string plot if he had been able to. It was not in his temperament. Like all good writers he made a merit of his limitation {"Можно ли сомневаться, что Чехов писал бы рассказы с изобретательным, оригинальным, напряженным сюжетом, если бы он умел. Дело не в темпераменте. Как все хорошие писатели, он знал пределы...
Входимость: 2. Размер: 17кб.
Часть текста: genres in the study of literary texts. Bakhtin’s project was conceived not only for “metalinguistics” or speech theory, but also as an instrument for literary analysis. In the past twenty years, however, the theory of speech genres has been developed mainly in the field of linguistics, where the principal object of study is not literary language. Drawing upon the work of linguists, this Bakhtinian critical study has therefore been undertaken with the goal of “returning” speech theory to the study of literature. A new typology of speech genres is presented that seeks to unite Bakhtin’s theory with Roman Jakobson’s model of communication and the functions of language. This thesis contends that authors understand the nature of communication in different ways, a specificity that can be extended to literary movements or even to whole cultural epochs. My hypothesis has been examined in relation to Chekhov’s understanding of communication, as it is revealed in his texts, together with that of some of his predecessors in classical Russian literature (Turgenev, Tolstoy, and Dostoevsky). Studies of communication in Chekhov have, in general, been limited to single stories and plays, or to a small sample of his work. This study examines over three-hundred and fifty Chekhov texts, including all the major plays and short stories, as well as many of the early comic stories (rarely discussed by critics). The theoretical framework of speech genres has been employed to study Chekhov’s complete oeuvre. Since the first performances of his plays by the Moscow Art Theatre, nearly a century ago, critics have pondered misunderstandings and “breakdowns of communication” between Chekhov’s characters. A critical consensus has arisen which argues that: “Chekhov’s ...
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: действу, жизнетворчеству, мифу 2 . В драматургии Чехова есть целый ряд устойчивых мотивов, но надо признать, что исследователи, связывающие их в миф, мыслят программнее, чем автор. У Чехова пракультурные пласты залегают глубоко и весьма опосредованно влияют на специфику действия. Это, по-видимому, и есть тот случай, когда можно говорить об "имплицитной мифологии" в литературе. "Оба рода действительности, артистическую и жизненную, символисты, а в определенной мере и Чехов, трактуют как произведение творчества. Законам творческим и эстетическим стремятся они подчинить все человеческое существование" 3 , - пишет М. Цимборска-Лебода. Однако нельзя забывать о конкретных формах жизнетворчества у теургов: символисты сознательно возрождали ритуал, предлагали игру как средство решения глобальных мировых проблем. Но даже самый искренний "театр для себя" – вряд ли тот образ жизни, который удовлетворил бы Чехова. Однажды, правда, он "подарил" А. С. Суворину утопическую идею театра будущего, и тот развил ее в одноименной статье, изобразив нечто среднее между парижским ипподромом и римским Колизеем. В отличие от ивановского амфитеатра - места проведения мистерий, чеховско-суворинский предназначен для цирковых представлений, феерий, массовых этнографических действ. "Такой театр создаст свою драму, свою комедию, свою оперу или, вернее, он соединит на сцене все эти элементы драматического искусства..." (ЧП, IV, 478). Но, хотя Чехов и заразил Суворина мечтой о...
Входимость: 1. Размер: 62кб.
Часть текста: Обзор А. Д. Ципенюк В 1897 году А. Г. Стивенс, один из основоположников австралийской литературной критики, издатель журнала “Буллетин”, писал: “В Австралии трудно получить даже общее представление о современной зарубежной литературе, не считая английской, потому что книги сюда не доходят... По существу, что мы знаем о русской литературе, кроме популярных имен, или о немецкой, о скандинавской?” 1 В течение весьма продолжительного периода к числу тех иностранных авторов, о которых в Австралии существовало именно такое “общее представление”, принадлежал и Чехов. В “Библиографии австралийской художественной, переводной и критической литературы за 1833—1938 годы”, нет ни одного упоминания о Чехове 2 . Начало знакомства австралийцев с произведениями Чехова по британским переводам относится к концу 90-х годов XIX века. Но широкая австралийская публика познакомилась с его творчеством благодаря театру, прежде всего, благодаря Мельбурнскому репертуарному театру, открывшему сезон 1912 года “Чайкой” — как гласила афиша, “великой русской пьесой Антона Чехова в переводе Дж. Колдерона” (англичанина, одного из первых переводчиков Чехова) 3 . Основатель Мельбурнского театра Грегор Мак-Магон стремился привить на австралийской почве европейское движение “независимых театров”, на рубеже XIX—XX веков порвавших с коммерческими организационными и репертуарными принципами и обратившихся к “новой драме” — Ибсену, Чехову, Стриндбергу, Шоу. Именно эти имена Мак-Магон открыл для австралийских зрителей, часть которых рассматривала его мельбурнское детище как...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: Констанс Гарнет 60 , заслуженно считавшейся современниками лучшей переводчицей русской прозы 61 . Свою переводческую деятельность Констанс Гарнет начала в 1893 г. Овладев русским языком — учителем ее был политический эмигрант Феликс Волховский, — она стала переводить роман И. А. Гончарова "Обыкновенная история". Этот ее первый опыт был одобрен С. М. Степняком-Кравчинским, отредактирован им и опубликован в 1894 г. С тех пор и вплоть до конца 20-х годов XX в. К. Гарнет, за исключением нескольких коротких перерывов, работала над переводом русской классики. Первым ее значительным вкладом в знакомство англоязычных читателей с русской литературой было собрание романов, повестей и рассказов И. С. Тургенева, выходившее в ее переводах с 1894 по 1899 г. Вслед за ними ею была переведена "Гроза" Островского (1899), "Анна Каренина" и "Война и мир" Л. Толстого (1901 и 1904 г. соответственно), и ряд других менее крупных его произведений. Особый успех у английских читателей имел ее перевод — в 1912 г. — романа Ф. М. Достоевского "Братья Карамазовы". "С 1912 года, — пишет К. Хайлбрун, биограф семьи Гарнет, — и, пожалуй, вплоть до второй мировой войны для большинства современников ее имя олицетворяло перевод с русского" 62 . Однако, хотя именно переводы из Достоевского "(Братья Карамазовы" были лишь первым из переведенных ею произведений великого русского романиста, составивших английское собрание в тринадцати томах), заслужили ей признание не только в Англии, но и за ее пределами, любимыми писателями переводчицы, как и ее мужа, критика Эдуарда Гарнета (1868—1937), ...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: жизни и пр., — и стереотипами обывательского бытия в России 1880—1890-х годов. “Духовная трагедия личности, не сумевшей реализовать себя, утратившей способность к самовыражению, оказалась близкой и понятной американским новеллистам XX века, которые стремились осмыслить причины трагического положения человека в современной Америке...” “Апдайк, Чивер, Сэлинджер, Маламуд используют опыт Чехова в художественном исследовании проблемы психологической разобщенности и отчужденности людей в мире стяжательства и лицемерия”, — пишет Ю. Сохряков 1 . Но и независимо от социальных аналогий, для американцев, как и для всего мира, Чехов остается писателем “на все времена”. Остается как художник, одаренный абсолютным слухом и к фальши, и к “музыке жизни”, как новатор, давший на много поколений вперед импульс к развитию динамичных, “текучих” форм художественной литературы. Вместе с тем, нередко бывает, что писатель, движущийся в этом русле, оказывается достаточно далек от Чехова в своем творческом методе, даже если у них есть внешнее сходство в тех или иных деталях. В этом смысле очень выразителен пример Шервуда Андерсона, на долю которого выпала роль “американского Чехова” (в Англии в те же 20-е годы она была отведена Кэтрин Мэнсфилд). Подобного рода эффектные, но приблизительные определения, в отличие от многих злободневных клише, иногда оказываются весьма долговечными. Думается, что представление о Ш. Андерсоне как о своеобразном американском последователе Чехова, существующее в нашем литературоведении и в некоторых зарубежных работах 2 , требует уточнения, если не пересмотра. Верно, что разрушая каноны “хорошо...
Входимость: 1. Размер: 22кб.
Часть текста: тыс. экз. Всего было напечатано 13 млн. 200 тыс. томов. Все они своевременно раскуплены подписчиками; в букинистических магазинах бывают редко ). Уйдет в прошлое легенда о «миниатюрном» Чехове, долго владевшая нашими умами. Но не уйдут старые вопросы, труднейший из которых задал, конечно, Лев Толстой: Чехов, «как Пушкин, двинул вперед форму. И это большая заслуга. Содержания же, как у Пушкина, нет» ( Толстой Л. Н. Полн. собр. соч.: В 90 т. М., 1935. Т. 54. С. 191 (дневниковая запись 3 сентября 1903 г.) ). Таким образом, завершился великий виток всей истории русской литературы XIX века; сошлись ее начала и концы: Чехов - это Пушкин в прозе ( См.: Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников. М., 1978. Т. 2. С. 309 ). Но ведь никто из старых философов, историков искусства и литературных критиков - ни тем более сам Толстой - никогда (даже умозрительно!) не допустил бы возможности существования в искусстве совершенных, но бессодержательных форм. Это невозможно по сути вещей. Иными словами, особенности чеховской формы бросались в глаза и понимались гораздо яснее, чем скрытое в них содержание. Оно не вполне понятно и нам, и кажется тем более иррациональным, чем сильнее томится наш дух перед крылатым иероглифом «Чайки», перед символами «Черного монаха», «Скрипки Ротшильда» и «Вишневого сада». «Он создал новые, совершенно новые, по-моему, для всего мира формы письма, подобных которым я не встречал нигде... Отбрасывая всякую ложную скромность, утверждаю, что по технике он, Чехов, гораздо выше меня», - сказал Толстой после смерти Чехова ( Русь. 1904. 15 июля ). Он подразумевал сильнейшее художественное впечатление, какое оставляла чеховская проза, удивлявшая своей краткостью и простотой. Краткость смущала всех. В самом деле, не то что отдельный рассказ...
Входимость: 1. Размер: 92кб.
Часть текста: современности 127 . В присланной в 1944 г. заметке о Чехове в связи с сороковой годовщиной со дня его смерти для газеты "Литература и искусство", Пристли писал: "Чехов больше, чем любой другой современный драматург, имеет влияние на серьезный театр в Англии <...> Своим магическим даром Чехов освободил современную драматургию от цепей старых условностей. Более того, он принес в театр свое великое предвидение, горячую надежду на человечество, глубокое, неиссякаемое чувство сострадания" 128 . Книга Пристли "Антон Чехов" 129 принадлежит к жанру художественной биографии, и большую ее часть (шесть разделов из семи) занимает рассказ о жизни писателя. Написанное очень живо с присущими Пристли мягким юмором и афористичностью, это эссе не претендует ни на полноту материала, ни на новизну концепций. Подбор фактов, как и их освещение, в целом типичны для популярных западных биографий Чехова: тяжелое детство, раннее обращение к литературе ради заработка, встреча с благожелательными издателями — Лейкиным, Сувориным, осознание своего писательского дара, счастливое сочетание естественно-медицинского образования с...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: Чехова английской критикой прослеживается на посвященных ему монографиях. В обзоре также частично учтены разделы и главы из книг по истории и теории новейшей литературы, в которых отразилась судьба Чехова в Англии. 1 Отдельные беглые критические замечания о творчестве Чехова появились в английской прессе, когда в Англии о нем знали только по нескольким переведенным рассказам. Впервые Чехов был упомянут в обзоре П. Милюкова "Литература европейских стран за июль 1888 г." (раздел "Россия"), напечатанном в одном из июльских выпусков литературно-критического журнала "Атенеум" за 1889 г. 2 Более обстоятельная оценка творчества Чехова появилась в книжном обозрении "Review of Reviews" за июль — декабрь 1891 г. 3 Ее автор, Е. Дж. Диллон, отмечал широкий диапазон социальных типов в рассказах Чехова и художественные достоинства его прозы, указывая, что Чехов — "писатель, легко подхвативший и с изяществом носящий тургеневский плащ" 4 . Однако при всей глубине трактовки и "удивительной верности русской натуре", от рассказов Чехова веет такой безысходностью, что "невозможно прочесть пять-шесть из них подряд, не впав в тоску" 5 . В дальнейшем это суждение о Чехове как о чрезвычайно мрачном...