|
[Летопись жизни и творчества А. П. Чехова]: 1891 // Летопись жизни и творчества А. П. Чехова / Рос. акад. наук. Ин-т мировой лит. им. А. М. Горького М.: ИМЛИ РАН, 2004. — Т. 2: 1889 — апрель 1891. — С. 507—568.
1 (13 апреля). Пишет М. В. Киселевой о пребывании в Риме: «Видел я все и лазил всюду...». «Я обедаю за table d’hôte’ом. Можете себе представить, против меня сидят две голландочки: одна похожа на пушкинскую Татьяну, а другая на сестру ее Ольгу». Письма, IV, 208—209.
Посылает дяде Митрофану Егоровичу открытку. Шлет привет «из Ватикана и из храма св. Петра». «Всех комнат в Ватикане 11000, а я прошел только 30—40 и утомился». См. 14 апреля.
В письме родным рассказывает о Риме: «Был я в храме Петра, в Капитолии, в Колизее, на Форуме, был даже в кафешантане <...> Мешает погода. Идет дождь. <...> От хождения болит спина и горят подошвы. Ужас, сколько ходим!
Мне странно, что Левитану не понравилась Италия. Это очаровательная страна. Если бы я был одиноким художником и имел деньги, то жил бы здесь зимою. Ведь Италия, не говоря уж о природе ее и тепле, единственная страна, где убеждаешься, что искусство в самом деле есть царь всего, а такое убеждение дает бодрость». Письма, IV, 209—210.
Рассказ «Один из многих» (или шутка «Трагик поневоле») прочитан на литературно-музыкальном вечере, устроенном на сцене петербургского концертного зала Кононова в пользу больного артиста П. И. Адамьяна. В концерте участвовали, как было объявлено, «г-да Л. С. Ауэр, Л. Гитри и другие известные артисты. Продажу программ благосклонно взяла на себя М. Г. Савина». «Новости и Биржевая газета», 1 апр.; НВ, 3 апр.
И. Л. Леонтьев (Щеглов) поместил в НВ, 6 апреля следующее разъяснение: «На литературно-музыкальном вечере, устроенном в пользу трагика Адамьяна, известный артист*** прочитал на вызов юмористический монолог, озаглавленный им “Дачный муж”, сочинение Антона Чехова. В объяснение недоразумений <...> считаю нужным оговориться, что первоначальный очерк, озаглавленный “Дачный муж”, принадлежит мне <...> Монолог же Ан. Чехова, написанный на тот же сюжет и читанный артистом*** <...> носит название “Трагик поневоле”».
Около 1 апреля. Общая характеристика творчества Ч. помещена в «Истории новейшей литературы» А. М. Скабичевского. Автор книги считает Ч. «самым главным мастером и, можно даже сказать, создателем» нового литературного жанра — «мелких рассказов, эскизов, очерков, словно нарочно по своей миниатюрности приноровленных к размерам газетных столбцов <...> Главное условие подобного рода беллетристики — необыкновенная сжатость и краткость; все искусство и вся трудность заключается в том, чтобы выставить существенное и дать читателю возможность догадаться об остальном». Упомянуто участие Ч. в «Осколках», «Петербургской газете», «Северном вестнике», издания отдельных сборников его рассказов. «Произведения Чехова при всей их фельетонной скороспелости обнаруживают очень сильный талант, блестят художественностью и юмором. Но в них один существенный недостаток — полное отсутствие какого бы то ни было объединяющего идейного начала. Автор отдается мимолетным впечатлениям, спеша поскорее выразить их в нескольких стах газетных строчек. Вследствие этого и выходит, что рядом с потрясающею драмою, которою случается Чехову обмолвиться мимоходом, вы встречаете у него ряд анекдотов водевильного характера, не имеющих иной цели, как лишь посмешить читателей газеты. Большие его произведения — “Степь” и “Огни”, в свою очередь, отличаются тою же калейдоскопичностью и отсутствием идейного содержания; это не цельные произведения, а ряд бессвязных очерков, нанизанных на живую нитку фабулы рассказа. Трудно сказать, газетная ли скороспелая работа, не давая Чехову ни над чем серьезно задуматься, выработала подобного рода поверхностность и бесцельность его творчества или же такой уж у него талант, который наиболее пригоден именно к такого рода эфемерным работам». М. Скабичевский. История новейшей литературы (1848—1890). СПб., 1891, с. 415, гл. «Беллетристы восьмидесятых годов» (ценз. разр. 5 марта; «Список изданий, вышедших в России с 24-го по 31-е марта»; сообщение о поступлении книги в продажу с 1 по 8 апреля — НВ, 8 апр.).
3 (15) апреля. Пишет брату Ивану Павловичу: «Везу с собой много фотографий <...> Видел храм св. Петра. Но нахожу, что он не лучше венецианского св. Марка и не лучше римской церкви св. Павла». Письма, IV, 210—211.
Уезжает из Рима в Неаполь.
3 апреля. И. И. Горбунов-Посадов, не зная о выезде Ч. за границу, в открытке повторно обращается к нему и просит известить, «дошло ли письмо» (от 9 марта) и «какой может быть» ответ на него. РГБ.
4 (16) апреля. Ч. в Неаполе (путь от Рима — 5 часов). «Мы остановились на набережной, и нам видно все: море, Везувий, Капри, Сорренто...» Заходит на почту, получает 5 писем от родных. «Днем ездили вверх, в монастырь St. Martini: отсюда вид такой, какого я никогда не видел ранее. Замечательная панорама. <...> В Неаполе великолепный пассаж. А магазины!! У меня головокружение от магазинов. Сколько блеска!» Посещает в городском саду неаполитанский аквариум. Заходит в парикмахерскую.
Вечером пишет родным, рассказывает о достопримечательностях Неаполя. Просит непременно сообщать «про дачу и мангуса». Письма, IV, 211—212.
5 апреля. П. Е. Чехов посылает в Рим открытку (переслана почтой в Ниццу и доставлена Ч. 14(26) апреля). «Письма от тебя получаются исправно. Из Венеции получено большое с ландшафтом, затем открытое из Болоньи, Флоренции, за которые благодарствуем. Письма получаются от тебя на 5-й день. <...> Миша дачу нанял близь Алексина на Оке. Русская Швейцария. <...> Я писал письмо в Рим». РГБ.
М. Шаврова пишет Ч. в Неаполь: «Хочу спросить у Вас совета — только Вы не смейтесь, пожалуйста. Я думаю написать большой роман (!!?) на тему варшавской истории Висновской. <...> Согласитесь: материал богатый, всякой психологии — сколько угодно, осветить тоже можно по своему усмотрению. <...> Но сумею ли сладить? Вот в чем вопрос. Потому прошу Вас, Антон Павлович, очень прошу, — скажите мне откровенно — что Вы об этом думаете. Стоит ли мне браться за это, или лучше бросить?» Спрашивает: «Не знаете ли, будет “Гадалка” напечатана в “Нов<ом> врем<ени>” и когда? У меня есть теперь рассказ, посвященный автору “Детворы”, ведь это можно? В первый раз пробую писать про детей. Называется рассказ: “Ошибка”. Когда Вы вернетесь — то позвольте Вам прислать». Ч. ответил 28 мая. РГБ; Переписка, т. 2, с. 209—210.
Варшавский окружной суд 7—10 февраля 1891 г. рассмотрел дело офицера А. М. Бартенева, признал его виновным в умышленном убийстве (18 июня 1890 г.) артистки М. Висновской и приговорил к 8 годам каторжных работ, замененных затем разжалованием в рядовые. Защитительная речь Ф. Н. Плевако, отличавшаяся глубоким проникновением в душевный мир подсудимого и его жертвы, получила вскоре широкую известность и затем считалась образцом русского судебного красноречия (см. «Судебные речи известных русских юристов», изд. 3-е, М., 1958, с. 469—490). Ход судебного процесса широко освещался в «Варшавском дневнике» и центральных русских газетах. Позднее на эту тему И. А. Бунин написал рассказ «Дело корнета Елагина».
6 (18) апреля. Был в Помпее и осматривал ее. Поднимался на Везувий. «Я ходил по улицам сего города и видел дома, храмы, театры, площади... Видел и изумлялся уменью римлян сочетать простоту с удобством и красотою. Осмотрев Помпею, завтракал в ресторане, потом решил отправиться на Везувий. <...> Восшествие началось в 2½ часа и кончилось в 6. Кратер Везувия имеет несколько сажен в диаметре. Я стоял на краю его и смотрел вниз, как в чашку. <...> Спускаться так же скверно, как и подниматься. <...> Я страшно устал. Возвращался назад верхом через деревушки и мимо дач...» .
«В Помпее он скучно ходил по открытому городу — оно и действительно скучно, но сейчас же с удовольствием поехал верхом на Везувий, по очень трудной дороге и все хотел поближе подойти к кратеру». А. Суворин. Маленькие письма. ДХV. — НВ, 1904, 4 июля.
Выбранный маршрут считался интересным, но наиболее трудным, т. к. из Неаполя на Везувий можно было подняться на фуникулере. В письме А. С. Суворина к неизв. лицу (видимо, жене и членам семьи) это восхождение описано более подробно: «Всего по 7 франков с человека с проводником и лошадьми. <...> Два часа до подошвы Везувия тряслись. <...> Приехали к круче. Там проводники говорят мне: вы поднимитесь на носилках, а молодой человек пойдет пешком. Носилки стоят 25 франков. <...> Чехов пошел пешком <...> Минут через десять оглядываюсь. Чехов далеко сзади и сел на плечи двух проводников... “Скажите вашему приятелю, что это ему стоит 20 франков!” Так с передышками донесли нас до кратера Везувия. Раза три приходилось идти пешком. Наконец — мы у цели. Было 6 часов. <...> Края кратера покрыты слоем серы, которая осаждается от серных паров Везувия. Проводники рекомендовали закрыть рот платком, что мы и сделали. <...> В середине этой чашки жерло Везувия, откуда валил пар, дым и где клокотало, как несколько паровозов; по временам вырывалось пламя и бросало вверх массу камней, зрелище страшное поистине. <...> Спускались на ногах, довольно быстро, прямо с кручи, ноги уходят по колено в пепел, что очень утомительно. К 8 часам приехали в Торре-Циато (?) <...> Восхождение это стоило нам 96 франков. В 9 часов мы были в отеле и рассказывали свое впечатление. <...> Сегодня оба разбиты. Но Чехов крестится и посмеивается: “Мы, — говорит, — совершили подвиг”». Н. Пен<чков>ский. Чехов на Везувии. — «Красная нива», 1928, № 3.
С. Суворин вписывает в Записную книжку Ч. строки на память: «6-го апреля 1891 г. взбирались вместе с Чеховым на Везувий из Помпеи и стояли у кратера. Как это было приятно, видно из того, что рука дрожит и все». ДМЧ.
Вторая посылка книг на Сахалин. Капитан парохода «Кострома» Р. Р. Стронский и агент Добровольного флота подписывают коносамент (накладную квитанцию за № 577) в принятии от магазина «Нового времени» двух товарных мест с книгами по ордеру № 1065 с обязательством доставить этот груз по бесплатному фрахту из Одессы в порт Александровск на имя начальника острова Сахалина (В. О. Кононовича). РГБ.
7 (19) апреля. В письме родным рассказывает о пребывании в Неаполе и с недовольством пишет о лишних тратах, вызванных совместной поездкой с А. С. Сувориным (дорогие отели и пр.): «Все лето у нас, господа дворяне, не будет денег, и мысль об этом портит мне аппетит. За поездку, которую я solo совершил бы за 300 руб., я задолжал тысячу». Письма, IV, 212—213.
Пьеса «Медведь» поставлена в Коломне под Москвой. Списки сыгранных пьес. — РГАЛИ, ф. 2097, 2, 686.
10 (22) апреля (?). Вернувшись в Рим, вторично посещает храм св. Петра.
События этого дня Ч. относит к 11 апреля. Однако правильность его датировок в письмах за 11, 12 и 13 апреля вызывает сомнения: они расходятся на сутки с датами почтовых штемпелей. Открытки, написанные на следующий день по дороге из Рима в Ниццу, за Генуей, и датированные им 12 апреля, имеют почтовую отметку в Финальмарине (около 12 часов езды от Рима) за 11 апреля (по нов. стилю — 23 апреля). Открытка, написанная в Ницце через два дня после отъезда из Рима, в дате которой сам Ч. подчеркнул свою неуверенность в счете дней — «13 (?) апреля, пятница» (пятница приходилась не на 13, а на 12 апреля) — имеет почтовый штемпель с датой 12 апреля (по нов. стилю — 24 апреля).
В письме к Н. М. Линтваревой просит передать М. И. Стояновой, торговавшей книгами на вокзале в Сумах (см. ее письмо от 22 февраля): «...Я говорил о ней с сыном Суворина, заведующим книжной торговлей на жел<езных> дорогах. Он доволен ею и говорит, что она прочно сидит на своем месте. <...> Пусть она напишет прямо на имя Суворина, Михаила Алексеевича (ред<акция> “Нов<ого> времени”), он обещал мне сделать все, что ей угодно. Вчера он уехал в Россию...». Письма. IV, 213—214.
11 (23) апреля. Утром пишет родным: «Я еду в Ниццу по берегу моря. Только что миновал Геную. Виды великолепные, но все удовольствие портит скверная погода. Лупит дождь, небо пасмурно, земля грязная». «Заграничные вагоны и железнодорожные порядки хуже русских. У нас вагоны удобнее, а люди благодушнее».
Приезжает в Ниццу. «Остановились в отеле на берегу моря».
В тот же день посещает Монте-Карло. «Играл в рулетку и проиграл 8 франков. Слушал оперетку; баритон постилал себе постель и поставил под кровать посудину; публика смеялась».
11 или 12 (23 или 24) апреля. В письме родным из Монте-Карло рассказывает про игру в рулетку: «Черт знает, какая зажигательная игра. Я сначала выиграл 80 франков, потом проиграл, потом опять выиграл и в конце концов остался в проигрыше франков на сорок. Осталось в запасе 20 франков, пойду еще попытаю счастья. Я здесь с утра, а теперь двенадцатый час ночи. <...> Интересно смотреть на дам, которые проигрывают тысячи. <...> Интересны столы с кучами золота. Одним словом, черт знает что. Это милое Монте-Карло очень похоже на хорошенький... разбойничий вертеп».
Извещает открыткой родных о прибытии «во Францию» (т. е. в Ниццу). Письма, IV, 215.
Между 13 и 18 (25 и 30) апреля. «Если принц Монако имеет рулетку, то каторжным иметь у себя картеж можно и подавно». Соч., XVII, 9.
Запись использована в «Острове Сахалине» при описании майдана в Александровской тюрьме (гл. V).
14 (26) апреля. «Особенности: вместо вербы — пальмовые ветви, вместо мальчиков в хоре поют дамы, отчего пение приобретает оперный оттенок <...> Великолепно пели “Херувимскую” № 7 Бортн<янского> и простое “Отче наш”».
Едет в Монте-Карло. «Игра завлекает страшно. После проигрыша я с Сувориным-фисом стал думать, думал и придумал систему игры, при которой непременно выиграешь. Поехали <...>, взявши по 500 франков; с первой же ставки я выиграл пару золотых, потом еще и еще, жилетные карманы мои отвисли от золота <...> Начал я играть в 5 часов, а к 10 часам у меня в кармане не было уже ни одного франка <...> Но я лично очень доволен собой <...> что я в рулетку играл и знаком с тем чувством, какое возбуждается этой игрою». Письма, IV, 216—217.
Е. Чехов сообщает из Таганрога П. Е. и Е. Я. Чеховым: «От милого Антоши получил три письма: из Петербурга, Венеции и Рима <от 13, 25 марта и 1 апреля>. Что за дорогой человек этот Антоша. Полагаю, ему в сутки часу отдохновения нет, между тем дарит дядю интересными письмами, драгоценной памятью. Благодарю Вас, почтенных родителей, за него. <...> Ирина благодарит Вас, что Антоша о ней в Венеции помнил». РГБ.
15 (27) апреля. «Cercle des étrangers de Monaco»). РГАЛИ, ф. 549, I, 26, л. 1.
«Живем в Ницце, на берегу моря. Солнце светит, тепло, зелено, пахнет, но ветер». Описывает игорный дом в Монте-Карло и добавляет: «Около казино с рулеткой есть другая рулетка — это рестораны. Дерут здесь страшно и кормят великолепно. <...> И, Боже ты мой Господи, до какой степени презренна и мерзка эта жизнь с ее артишоками, пальмами, запахом померанцев! Я люблю роскошь и богатство, но здешняя рулеточная роскошь производит на меня впечатление роскошного ватерклозета. В воздухе висит что-то такое, что, Вы чувствуете, оскорбляет вашу порядочность, опошляет природу, шум моря, луну». Узнав из письма отца, «что дача уже нанята», напоминает о том, что нужно изменить адрес доставки газет и журналов: «Подпишитесь на “Русские вед<омости>” и “Новости дня” и перемените адрес в “Нов<ом> врем<ени>” и “Осколках”, а в “Историч<еский> вестн<ик>” и в “Сев<ерный> вестник” напишу я сам». Письма, IV, 216—218.
17 (29) апреля. «Погода продолжает быть дурною. <...> Мне ужасно надоело завтракать, обедать, спать. На все это за границей тратится очень много времени». Поздравляет с завтрашним днем Пасхи и сожалеет, что не успел к этому дню домой: «Воображаю, как скучно пройдет для меня пасхальная ночь» (это была первая Пасха, которую Ч. провел не дома).
17 апреля. Рассказ «Злоумышленник» (1885) в переводе на чешский яз. А. Врзала напечатан в газ. «Moravská Orlice» (Брно), № 87.
18 (30) апреля. Соч., XVII, 9; Письма, IV, 219.
Между 18 и 21 апреля (30 апреля и 3 мая). Делает в записной книжке заметки, использованные позднее для рассказа «Соседи».
В 8 ч. утра прибывает в Париж. «Едучи с вокзала, видел в тумане Эйфелеву башню...» Письма, IV, 219.
Письма, IV, 219.
«только снаружи, так как внутри находилась кавалерия, приготовленная на случай беспорядков». На улицах Парижа наблюдает первомайскую демонстрацию: «Народ толпами ходил по улицам, кричал, свистел, волновался, а полицейские разгоняли его. <...> В один из натисков и я сподобился: полицейский схватил меня за лопатку и стал толкать вперед себя». Письма, IV, 219.
Находится в Париже. Проживает вместе с А. С. Сувориным в Hôtel Mirabeau на ул. de la Paix (в одном из самых фешенебельных кварталов Парижа). Соч., XVII, 9.
«Антон Павлович Чехов говорил мне, что, живя в Париже, он часто “не выносил брюзжанья и придирательств Суворина” и уходил от него.
— Гулять!
— Врете, вы на меня сердитесь.
— Нисколько. Просто я хочу пройтись...
» Н. М. Ежов. Алексей Сергеевич Суворин. — ИВ, 1915, № 2, с. 463.
Получает письмо Е. М. Шавровой от 5 апреля, пересланное в Париж из Италии. Ответил 28 мая. Письма, IV, 238.
С. Сувориным ему «уши прожужжал про <...> новую форму театра» — о будущих массовых зрелищах, синтезирующих различные виды искусств на громадных сценических площадках наподобие парижского Ипподрома.
Отражая эти мысли Ч., Суворин в своей статье «Театр будущего» (НВ, 24 мая) отмечал, что «театр вообще переживает теперь кризис», и предлагал новую его форму, наиболее свободную «от всяких условных пут» — «нечто подобное парижскому Ипподрому, театр на 10—15000 зрителей, устроенный как Ипподром или Колизей, с громадной сценой, на которой можно было бы давать и обыкновенные представления цирка <...> и феерии, исторические, этнографические (быт народов, обычаи, предрассудки и проч.) пьесы во всей реальной обстановке и картинности сюжетов».
Посещает художественный Салон 1891 года, открывшийся накануне (для широкой публики) в здании Дворца промышленности в Елисейских Полях. «Кстати сказать, русские художники гораздо серьезнее французских. В сравнении со здешними пейзажистами, которых я видел <...>, Левитан король».
Обозреватель этой выставки сообщал о ней русским читателям: «Больше всего толпятся перед картинами: г. Жана-Поля Лоранса “Стальной свод” <...>, “Капитан Марциал” из “Термидора” г. Альбера Ламбера, “Магдалина и Христос” — Эннера, женский портрет и “Венгерский кабак” г. Мункачи, превосходный женский портрет г. Бонна, “Тревога” г. Берн-Белькура, “Мокрый Амур” г. Бучёро, “Аврора” г. Гарнье, “Диана” г. Жюля Лефевра, “Смерть Вавилона” г. Рошгроса. <...> Нельзя не упомянуть пейзажей госпожи А. Миро, Ж. Бретон, Моншаблон, Зубер и Франсе, морских видах гг. Гакст, Норман, Гримлён, Лё-Сенешар, Ренуф; разные картины гг. Жофруа, Брисло, Ковальского, Бисбинг, Вильфрэ, Венкер, Машар, Бенжамэна Констана, Лабришон и т. д.». Вельшингер. Письма из Парижа. Письмо V. 5 мая 1891 года. — «Русское обозрение», № 5, с. 372.
В других отзывах о Салоне 1891 года отмечался невысокий художественный уровень выставленных там картин. В корреспонденции из Парижа И. Я. Павловского (Яковлева) от 17(29) апреля говорилось: «Даже такие большие художники, как Мункачи, Лоранс, Франсе, Моро-де-Тур, Ж. Лефевр, Эннер, не дали ничего выдающегося» (И. Яковлев. Салоны. — НВ, 27 и 28 апр.). Другой обозреватель, отметив огромное число экспонируемых произведений (1700 картин), констатировал: «Ни одного шедевра, десятка два достопримечательностей, масса посредственностей, большинство бездарностей» («Новости дня», 25 апр.).
А. С. Киселев в полушутливом письме на франц. языке шлет «Антуану Чехову — писателю и отважному путешественнику» свои поздравления в связи с праздником Пасхи. РГБ.
«посольской» церкви на ул. Дарю (rue Daru). «Церковь в Париже велика <...>, но было тесно и душно. Греки слушают вместе с русскими, да и французов понабилось много. Пели французы». Письма, IV, 220—221; Соч., XVII, 9.
Посылает открытку дяде Митрофану Егоровичу с пасхальным поздравлением. Письма, IV, 220—221.
С. Сувориным. «К нам привязался отставной дипломат Татищев. В качестве адъютанта ходит всюду за нами парижский корреспондент И. Яковлев-Павловский <...> Здесь Плещеев с дочками и с сыном. Одним словом, компания большая. Целая колония русских». «Завтра или послезавтра выезжаем в Россию». Письма, IV, 219—220.
Около 21 апреля (3 мая). А. Н. Плещеев за обедом уговаривает Ч. остаться в Париже и предлагает взаймы денег, но Ч. отказывается.
«...Мне показалось, что этот мой отказ огорчил и рассердил Вас, и мне показалось, что когда мы расставались, от Вас веяло холодом. <...> Уверяю Вас, голубчик, честным словом, что отказался я не потому, что мне не хотелось одолжаться у Вас, а просто из чувства самосохранения...».
Посещает музей А. Гревена (Musée Grevin) — галерею восковых фигур исторических лиц. Соч., XVII, 9.
«Я был в палате депутатов, как раз в том заседании, когда от министра внутренних дел требовались объяснения по поводу беспорядков, какие позволило себе правительство при усмирении бунтующих рабочих в Фурми (много убитых и раненых). Заседание было бурное и в высшей степени интересное». Письма, IV, 221—222.
А. Э. Констану обратились депутат от рабочей социалистической партии Дюмэ, депутат-буланжист Рош. «Прения в палате были горячие; оба депутата громили правительство. <...> Эрнест Рош развернул в палате привезенную им из Фурми окровавленную рубашку, прострелянную шестью пулями». Некоторые депутаты и граф Мэн «энергически требовали парламентского следствия; министр Констан старался успокоить оппозицию. <...> Представитель крайне левой, Мильеран, доказывал, что великая вина и ошибка правительства заключается в самом факте выставления военной силы против рабочих. <...> Констан и Фрейсинэ решительно отвергали эту точку зрения». ВЕ, № 6, с. 843—847; РМ, № 5, с. 158—160.
Посылает письмо (неизв.) о. Ираклию.
О. Ираклий писал Ч. 4 мая: «Письмо Ваше из Парижа от 23 апреля я получил в день моего приезда из-за границы 2 мая в Балаклавском монастыре, прочитав, поцеловал его, как лично Вас». РГБ.
М. Кондратьеву просит подготовить к его приезду в Москву счет гонорара за спектакли.
Расчетные листы № 838 от 21 декабря 1890 г. на 53 р. и № 184 от 2 мая 1891 г. на 238 р. отосланы Кондратьевым 3 мая. РГАЛИ, ф. 2097, 2, 1021, л. 9.
24 апреля (6 мая). «Человеки, подпоясывающие себя удавами, дамы, задирающие ноги до потолка, летающие люди, львы, кафе-шантаны, обеды и завтраки начинают мне противеть. Пора домой. Хочется работать». «Один из русских скульпторов <Л. А. Бернштам>, проживающих в Париже, взялся сделать Суворину его бюст, и это задержит нас до субботы <27 апрелях В субботу мы непременно выедем, и в среду <1 мая> я буду в Москве. Как вы обходитесь без денег? Потерпите до четверга». Письма, IV, 221—222.
25 апреля. Саша Киселева в шуточном письме Ч. из Бабкина в Москву благодарит за подысканного для нее жениха-семинариста «Герасима Ивановича». Просит передать своему «Будущему супругу» сочиненную в его честь «Оду» («Воспеть тебя, о муж хваленый, В своих стихах дерзаю я...» и т. д.). Поздравляет с пасхальными праздниками и приглашает приехать в Бабкино («У нас дивный окорок...»). Ч. ответил 20 июля. РГБ.
«Надоело путешествовать. Хочется работать». Письма, IV, 222.
Вечером (по расписанию жел. дор. — в 9 час. 25 мин.) выезжает из Парижа в Россию экспрессом, вместе с А. С. Сувориным. П. Ландцерт. Спутник по России. Зимнее движение 1890/91 г., вып. XXXI. СПб., 1890, с. 260—261.
28 апреля (10 мая).
Отец Ч. П. Е. Чехов отмечает в своем семейном летописном своде: «Сегодня 28 апреля. Прекращены мои занятия и служебные дела по торговле у почетного потом<ственного> гражд<анина> И. Е. Гаврилова». «Жизнь Л. Ч<ехова>». — РГАЛИ, ф. 549, I, 395, л. 2 (запись под № 67); «Красный архив», 1939, т. 6 (97), с. 181.
Обстоятельства своего ухода со службы П. Е. Чехов разъяснял в письме (черновое, б/д) М. Е. Чехову (?): «Сообщаю Вам, что я от Гаврилова отошел с честию по случаю трудного занятия, которые по моей силе невыносимы, и грубого обращения со мной. <...> Он со мною не мог так обходиться грубо, как его натура требовала обращаться с другими ему подчиненными. Конечно, для меня прискорбно оставить дело у него, к которому я привык в продолжении 14 лет, и лишиться гонорара 1000 руб. в год за свои труды. За хлеб-соль я ему благодарен, но жаль, что я остался ни при чем. Так частная служба бывает непризнательна за выслугу долголетнюю». РГБ.
Конец апреля. С. Лазарев (Грузинский) дважды заходит к Чеховым перед отъездом из Москвы.
А. Лейкину из Киржача: «Был у Чехова два раза, но он все еще не возвращался из путешествия». РНБ, ф. 427, I, 32.
1 мая. Днем (по расписанию жел. дор. — в 2 часа 10 мин.) прибывает в Петербург на Варшавский вокзал.
С. Суворин писал А. Н. Плещееву в Париж 6 мая: «За каким чертом приехал я в Петербург, решительно не знаю и сержусь на своих спутников, которые тащили меня сюда. <...> Чехов доехал до Петербурга и вечером уехал в Москву». ГЦТМ, ф. 210, № 77400.
Вечером уезжает из Петербурга в Москву (поезд № 1 по расписанию уходил в 20 ч.).
|